Какая сейчас ситуация в энергетике Армении? Как сдача территорий в Арцахе, где были ряд ГЭС, скажется на энергосистеме Армении и Арцаха? Насколько оправданным было решение КРОУ Армении повысить тариф на электроэнергию? И возможно ли новое повышение тарифа? Какая сейчас ситуация с ценой на закупаемый газ из России? Насколько реальны планы Баку по строительству газопровода из Нахиджевана в Азербайджан?  На эти и другие вопросы ИАЦ VERELQ ответил доктор политических наук, профессор Российско-Армянского университета, президент НКО ’’Институт энергетической безопасности’’ Ваге Давтян. Какая сейчас ситуация в энергетике Армении? Сдача территорий Арцаха, где были ряд ГЭС сказалась на мощностях Армении и Арцаха? Есть ли резервы для возмещения этих потерь?  Прямо скажем – ситуация кризисная. Обусловлено это прежде всего последовательной политикой десекьюритизации системы энергетической безопасности Армении: ликвидацией министерства энергетики и природных ресурсов, формированием долгосрочной программы развития отрасли зарубежной организацией – USAID, разрушением армяно-российской, армяно-иранской и армяно-грузинской энергетической повестки.  Что касается перешедших к Азербайджану ГЭС, то конкретно для энергосистемы Армении это не чревато большими рисками: начиная с 2018 г. Арцах поставляет электроэнергию в Армении, при этом весьма низкую по себестоимости, однако в ограниченных объемах – до 200-250 млн кВт.ч в год. При том что ежегодно выработка в Армении достигает до 7 млрд кВт.ч. Благодаря проводимой последовательной политике, Арцаху удалось выйти на уровень полного самообеспечения электроэнергией, что отражалось также в некоторых энерготранспортных инициативах. Речь, прежде всего, идет о проекте ЛЭП Араджадзор-Каржачар-Зод, которая сегодня, с переходом Карвачара Азербайджану, теряет всякий стратегический смысл. Переход более 30-ти малых ГЭС Азербайджану фактически означает, что основное бремя по электроснабжению Арцаха должна взять на себя Армения. С учетом возрастающей цены на производимую в Армению электроэнергию данная перспектива выглядит в целом не очень радужно для того, что осталось от Арцаха и его экономики. КРОУ Армении повысил тариф на электроэнергию? Насколько оправданным было это решение? И как оно скажется на населении и экономике?  Повышение тарифа на электроэнергию в Армении является неизбежным с учетом ряда факторов. Перечислю базовые из них. Во-первых, в энергосистеме Армении накопилось громадное кредитное бремя, и для выплаты процентов Еревану приходится идти по пути повышения тарифов, так как система в целом работает крайне неэффективно: кредиты для модернизации вовлечены, однако фактически провален экспорт, особенно в грузинском направлении. а внутренний рынок демонстрирует весьма скромную динамику потребления. При этом энергосистема Армении избыточна и экспортоориентирована по своей сути.  Во-вторых, летом этого года в силу вступили новые тарифы на газ, рост которых составил порядка 6% для сегмента, потребляющего более 10 тыс. куб.м. Таким образом, тариф повысился для тепловых электростанций, работающих на природном газе. При том, что ТЭС традиционно обеспечивают более 40% выработки в Армении.  В-третьих, в 2021 г. Армянская АЭС будет остановлена на 140 дней с целью ремонтных работ. В течение этого времени основное генерационное бремя на себя возьмут те же ТЭС, производящую самую дорогую в стране электроэнергию. Этих трех факторов достаточно, чтобы говорить о неизбежности повышения тарифов.  Очевидно, что в условиях продолжающегося роста цен на рынке повышение тарифов приведет к усугублению социально-экономической ситуации, вызванной коронавирусом, войной, а также отсутствием какого-либо видения по антикризисному управлению государством у сегодняшних властей. Какая сейчас ситуация с ценой на закупаемый газ из России? Может ли Армения надеяться на снижение цены в 2021 году, в том числе и благодаря фактору членства в ЕАЭС? Или с учётом тенденций на мировых рынках цена останется прежней или повысится?  Вопрос имеет две базовые компоненты: цена на границе и внутренние тарифы. Что касается цены на границе, то 17 декабря вице-премьер Мгер Григорян встречался в Санкт-Петербурге с председателем правления ’’Газпрома’’ Алексеем Миллером. Однако до сих пор власти молчат относительно результатов данной встречи. Тогда как известно, что обсуждался именно вопрос поставок газа в Армению в 2021 г. На днях я обратился с открытым письмом к Григоряну с просьбой проинформировать население о ходе переговоров, о приемлемой для армянской стороны цене. Как и следовало ожидать, ответа не последовало. Видимо, как обычно, о новой цене на газ действующие власти собираются сообщить 31 декабря под звон курантов.  Если же абстрагироваться от внутренних проблем, то картина в целом такая: мировой энергетический рынок пережил ’’апрельский шок’’, когда резкое падение нефтяных котировок потянуло за собой и цены на газ. Сегодня цена на российский газ продолжает расти параллельно с восстановлением цены на нефть. И если весной-летом на европейских хабах она достигала 50-60 долларов, то сегодня она достигла отметки 160-165 долларов, и при продолжении данной тенденции я не исключаю, что в следующем году спотовая цена на российский газ перевалит за 200 долларов. В этом смысле приводить в качестве аргумента низкую цену на мировом рынке и особенно в Европе для обоснования необходимости понижения цены для Армении представляется дилетантским подходом. Что касается внутренних тарифов, то с учетом продолжающейся девальвации армянского драма я не исключаю, что ’’Газпром Армения’’ вновь будет вынужден обратиться в Комиссию по регулированию общественных услуг с заявкой о повышении тарифов. Как известно, Армения закупает российский газ на границе в долларах, что всегда создавала риски, осознанием которых и было обусловлено неоднократное обращение армянских властей в 2015-2017 гг. к Москве с предложением перейти к национальной валюте во взаимных расчетах.  Что касается ЕАЭС, то хоть действующие власти неоднократно заявляют о формировании единых тарифов на газ в Союзе, хочу подчеркнуть, что в повестке ЕАЭС такого вопроса нет. Ровно как и не было никогда. Что касается программы формирования общего рынка газа, то в нем речь идет о применении единой методологии для формирования тарифов на газ с учетом специфика национальных рынков и местных законодательств. Насколько реальны планы Баку по строительству газопровода из Нахиджевана в Азербайджан? Как это скажется на регионе?  Еще с 2010 года Баку и Анкара ведут переговоры о строительстве газопровода из турецкого Игдира до азербайджанского Нахиджевана. Не имея инфраструктурной возможности напрямую поставлять газ в Нахиджеван, Баку осуществляет поставки своповым методом – через Иран. В частности, Азербайджан поставляет газ в иранскую Астару, затем Иран осуществляет поставки в тех же объемах в Нахиджеван, оставляя себе 15% азербайджанского газа в качестве оплаты. Этим, собственно, и обусловлено укрепление позиций азербайджанской компании СОКАР на турецком рынке в 2019-первой половине 2020 г. с целью осуществления реверса в будущем. Следовательно, прежде всего под ударом оказывается энергетический интерес Ирана, который и без того находится в состоянии перманентной конкуренции с Азербайджаном за место второго поставщика газа на турецкий рынок, где в качестве ключевого актора продолжает фигурировать Россия, вернувшая себе лидирующую позицию по поставкам в августе-сентябре. Айк Халатян