Накануне в Армении был день откровений. Не успело армянское общество переварить интервью президента России Владимира Путина про Нагорный Карабах и его оценки действий премьер-министра Никола Пашиняна, непризнания Ереваном независимости Арцаха, как настоящую “информационную бомбу” взорвал экс-начальник Генштаба Армении Мовсес Акопян.
Занимавший в дни войны должность главы военно-контрольной службы Минобороны Армении Акопян сообщил ряд неприглядных для действующих властей подробностей подготовки к войне и действий политического руководства уже после начала боевых действий. И речь даже не о скандале с женой Пашиняна Анной Акопян, которая в нарушение всех правил присутствовала в командном пункте Армии обороны Арцаха, а после предложения Мовсеса Акопяна удалиться из КП, чтобы не мешать военным, добилась отзыва генерала из Арцаха.
Хотя согласно муссируемым слухам супруга Пашиняна позволяла себе даже вмешиваться в планирование военных операций, однако, скорее всего, она просто выполняла роль “глаз” мужа в КП, чтобы там случайно не оказались столь нелюбимые Пашиняну представители прежних властей. В пользу этой версии говорит и то, что после возвращения Анны Акопян из Степанакерта в командном пункте прописался другой непонятный человек, не имевший права на это – известный своей близостью к Пашиняну бывший глава Службы национальной безопасности (СНБ) Армении Аргишти Кярамян, которого после начала войны премьер снял с должности, не исключено под давлением Москвы из-за скандала с антироссийскими заявлениями. Ведь вряд ли Пашинян с началом войны прозрел и понял, что нельзя назначать главой одного из важнейших для обеспечения нацбезопасности ведомств человека со стороны, без какого-либо опыта работы в органах госбезопасности, лишь на том основании, что человек тебе лично предан.
Мовсес Акопян дал ответ и на вопрос, мучивший многих в дни войны: почему Армения не применяет в боевых действиях ОТРК «Искандер» и истребители Су-30СМ. Оказалось, «Искандер» был применён (при этом Акопян не сообщил детали, где и когда именно), а истребители не применялись, так как у них не было... вооружения. Фактически вышло так, что современные истребители на огромные для Армении деньги были закуплены для красивых фото и видео с участием премьер-министра Пашиняна и оказались совершенно бесполезны в ходе войны.
Учитывая, что эти истребители были куплены не за счёт российского льготного кредита на закупку вооружений, а за наличные, встает вопрос целесообразности расходования этих денег. Ведь вместо бесполезных на этой войне Су-30 армянская сторона могла закупить у России более актуальные вооружения, например, современные системы ПВО, или, что было бы даже более целесообразнее, купить у Китая ударные беспилотники, которые ничем не уступают турецким «Байрактарам».
Однако самым шокирующим откровением в ходе пресс-конференции было сообщение о том, что премьер-министр Никол Пашинян на третий день войны приостановил мобилизацию и сделал ставку на добровольцев. При этом сам Акопян назвал действия Пашиняна, сорвавшего фактически мобилизацию, «преступлением».
Вообще ставка на добровольцев вместо регулярной армии в войне в XXI выглядела изначально довольно странной. Притом, что во время первой войны в 90-х армянские власти, наоборот, делали все, чтобы вместо ведения войны отрядами добровольцев перейти к войне регулярной армией. Это создавало впечатление, что Пашинян и власти Армении изначально готовились к поражению. Особенно если вспомнить концовку речи премьер-министра в парламенте в первый день войны 27 сентября: “давайте договоримся, что чтобы не случилось, мы не будем считать себя побеждёнными”.
Или упорный отказ властей Армении под разными предлогами признавать независимость Арцаха…. Словно с первых дней войны политическое руководство Армении знало, как она закончится и боялось, что после признания независимости будет ограничена в подписании каких-либо соглашений с Азербайджаном.
На этом фоне встает и другой вопрос: если начальник Генштаба ВС Армении Оник Гаспарян уже на четвертый день войны прямо заявил премьер-министру, что нет шансов на победу и надо срочно останавливать боевые действия, чтобы не ухудшать позиции страны в переговорном процессе, почему Пашинян еще 40 дней продолжал войну? Ведь итогом этого стала потеря не только освобожденных территорий вокруг бывшей НКАО, но и Шуши и Гадрута.
К слову, удивление отказом Пашиняна согласиться на прекращение огня 19-20 октября выразил и президент России Владимир Путин. Заодно он опроверг (как ранее МИД Армении) и ложь Пашиняна, что от армянских властей требовали Шуши еще до начала войны. По словам Путина, вопрос Шуши возник лишь в ходе войны, и то, город оставался бы под контролем армянской стороны, а Баку требовал лишь разрешения вернуть своих беженцев.
Ответ на вопрос, почему Пашинян не пошел на принятие столь выгодных для армянской стороны условий (по сравнению с подписанной им 9 ноября фактически капитуляцией), дала накануне вице-спикер от правящего блока “Мой шаг” Лена Назарян. “Если 19-20 октября Армения и Арцах согласились бы с возвращением (азербайджанских) беженцев в Шуши, то сегодня нас бы обвиняли в сдаче Шуши. А сейчас Шуши захватили, а не сдали”, - заявила она на брифинге в парламенте.
На фоне того, что военное руководство уже на четвертый день предупредило Пашиняна о крайне негативных последствиях в случае продолжения боевых действий, откровенный ответ Лены Назарян фактически раскрыл всю суть циничной политики действующих властей. Понимая, что уступка ими районов вокруг бывшей НКАО фактически станет политическим самоубийством для Пашиняна и “Моего шага”, политическое руководство решило просто проиграть войну. А затем попытаться свалить вину на старые власти, и сам народ, который якобы не захотел идти воевать добровольцами в Арцахе (вот и ответ на вопрос, почему вместо мобилизации Пашиняном была сделана ставка на добровольцев). Результатом этого стали несколько тысяч погибших и тяжело раненых, а также потеря Шуши.
При этом при попытке свалить вину на “прежних”, не дается ответа на вопрос, почему с момента прихода к власти Пашинян и его команда взяли курс на ухудшение отношений с Россией, Ираном и Китаем: единственными странами, которые реально могли помочь Армении и были заинтересованы в ограничении влияния Турции в регионе. Кроме того, все их действия вели к расколу в обществе и к развалу госаппарата, ухудшению качества его работы, чему способствовала непродуманная кадровая политика премьера и его личные качества. При этом, как признался сам Пашинян, с самых первых дней его утверждения в должности премьер-министра он понимал, что война неизбежна. То есть понимал, но при этом не готовился к ней. И даже более того, своими непонятными действиями в переговорном процессе, метаниями от одной крайней позиции до другой (от «переговоры может вести лишь Арцах» до “Арцах – это Армения и точка!”), к нему начали несерьезно относиться и страны-сопредседатели. А сам Пашинян на вопросы оппозиции в парламенте, о чем он ведет переговоры по Карабаху, цинично отвечал, что ведет переговоры так, как считает нужным, и не видит необходимости отчитываться.
К слову, о “прежних”: пытаясь свалить основную вину за поражение на них, Пашинян забывает, что сам отверг их предложение создать оперативный штаб и разделить ответственность за войну. А как накануне стало известно, Пашинян отверг и предложение героя Арцаха Виталия Баласаняна в конце октября поручить ему командование обороной Шуши, и, в случае неудачи возложить всю вину за провал на своего ярого противника. Однако даже в этот самый тяжелый момент войны для Пашиняна внутриполитические интересы оказались важнее интересов Родины.
А пока Пашинян пытается судорожно удержать власть после позорной капитуляции, к которой привело его же неумелое руководство страной, и, заявляя о своей полной ответственности за результаты войны, отказывается уходить в отставку и проводить внеочередные выборы.
Получается довольно парадоксальная ситуация: министры обороны и иностранных дел ушли в отставку, с учетом итогов войны и признания своей вины в этом, но сам глава правительства не планирует уходить. Вероятно считая, что в отличие от уходящих министров, лично он свою работу сделал на “отлично”, Пашинян публикует “дорожные карты” своих действий на ближайшие полгода.
Айк Халатян
