Новость о том, что «Росатом» построит в Иране восемь новых энергоблоков АЭС, официально подтвержденная в Тегеране, — это далеко не просто очередной инфраструктурный проект. Это свидетельство формирования нового энергетического и геополитического ландшафта, в котором атомная энергетика становится неотъемлемым элементом устойчивого развития, энергетического суверенитета и политической субъектности. С одной стороны — Иран, находящийся под жесткими санкционными ограничениями, остро ощущающий внутренний энергодефицит, особенно в северных провинциях, удалённых от основных энергетических хабов. С другой — Россия, активно возвращающаяся на глобальные рынки высокотехнологичной энергетики, использующая «Росатом» как проводника новой многополярности. Атомный ренессанс — термин, который еще десять лет назад звучал футурологически, сегодня становится одним из краеугольных камней глобального энергоперехода. На фоне «зеленых» провалов и нестабильности рынков ископаемого топлива, ядерная энергетика возвращает себе статус надежного, управляемого и стратегического источника энергии. И Россия — один из немногих игроков, способных не просто строить блоки, но создавать инфраструктуру под ключ, включая финансирование, обучение кадров и техническое сопровождение на весь жизненный цикл объекта. В контексте ирано-российского сотрудничества новое соглашение — не только про экономику. Россия укрепляет позиции в стратегически важном для нее регионе Персидского залива. Иран, в свою очередь, получает не просто энергоблоки, а технологическую платформу для долгосрочного развития. Четыре из восьми новых блоков будут расположены в Бушере — это сигнал преемственности, ведь именно здесь в 2011 г. был запущен первый энергоблок, заложивший основу для текущего партнерства. Но есть и третий уровень анализа — региональный энергетический контекст. Масштабное развитие ядерной энергетики в Иране открывает принципиально новые горизонты для энергокоридора «Север–Юг», где Иран может выступать не только как транзитер, но и как активный производитель и экспортер электроэнергии. Это встраивается в макростратегию Евразии, где соединяются интересы России, Ирана, Индии, стран Персидского залива и Южного Кавказа. Вывод: мы становимся свидетелями не просто проекта строительства восьми энергоблоков, а проявления мегатренда — геоэнергетической перекройки с опорой на высокие технологии, стратегическое доверие и ядерную энергетику как геостратегический инструмент XXI века. Эксперт по энергетической безопасности Ваге Давтян