На фоне глубоких политических трансформаций, кризиса доверия к институтам и обострения внешних вызовов, перед армянским обществом встают вопросы, требующие предельной ясности и честности. Что происходит с политической системой Армении? Почему даже после смены власти принципы управления остаются неизменными? Возможен ли в ближайшие годы реальный политический прорыв, или страну ждёт ещё более глубокая стагнация?
На эти и другие вопросы в интервью ИАЦ VERELQ отвечает востоковед, эксперт по региональной безопасности и политическим вопросам Южного Кавказа, Центральной Азии и Китая Андраник Ованнисян. В центре обсуждения — политическая зрелость общества, инерция элит, перспективы парламентских выборов 2026 года и вызовы, стоящие перед Арменией в период «политического обнуления».
Инерция элит и пассивность общества: две стороны одной проблемы
— Вы часто говорите о «политической зрелости» общества. Но разве не элиты, которые десятилетиями топчутся на месте, сами загнали страну в состояние хронического нездоровья? Может быть, диагноз стоит ставить именно элитам, а не обществу?
— Безусловно, именно элиты в значительной степени определяют вектор развития государства, и их инерционность нередко приводит к институциональному застою. Однако важно понимать, как формируются элиты. Например, на зависимых территориях они зачастую назначаются центральными властями и могут не иметь никакой связи с местным обществом. В случае же независимой и суверенной страны, как Армения, элиты формируются изнутри — то есть из самого общества. Это вполне логично: откуда им ещё взяться, если не из народа? Следовательно, между качеством элит и степенью политической зрелости общества существует прямая связь.
Политическая зрелость общества проявляется, прежде всего, в готовности граждан к ответственности, участию и солидарности. Если же, сталкиваясь с несправедливостью, общество выбирает молчание, апатию или патронажные отношения, это уже симптом низкой политической зрелости.
"Реальная" против "исторической" Армении: ловушка политических игр
— Некоторые считают, что сегодня в Армении политическая борьба — это скорее борьба амбиций, а не идей. Согласны? Или у нас всё-таки идёт борьба идеологий?
— В современной Армении политическая борьба действительно во многом превратилась в борьбу амбиций, а не в системное соперничество идей и программ. Это отражение общего кризиса партийной культуры, где идеологическая идентичность размыта, а электоральные альянсы чаще строятся вокруг персоналий, а не ценностей.
Тем не менее, это не означает полного отсутствия идеологий в армянской политике. На фоне оккупации и этнических чисток армянского населения Арцаха, а также усиливающихся внешнеполитических вызовов в Армении усилилась поляризация между сторонниками проевропейского курса и сторонниками евразийской, более консервативной ориентации.
Если быть точным, эта поляризация в преддверии парламентских выборов 2026 года активно навязывается обществу действующими властями. Более того, власти стремятся втиснуть граждан в искусственную парадигму, где якобы «реальная» Армения противостоит «исторической» Армении.
Но в чём здесь идеология? На мой взгляд, мы скорее наблюдаем за персональными конфликтами и борьбой амбиций, которым крайне нелепо пытаются придать видимость идеологического противостояния — в особенности это касается политики премьер-министра Армении Никола Пашиняна.
Армения: смена власти без смены системы
— Отдельные эксперты считают, что даже при смене власти система в Армении воспроизводит сама себя. Иными словами — "смена декораций", но не сути. Вы с этим согласны?
— В Армении действительно наблюдались случаи, когда после громких трансформаций, например, так называемой «бархатной революции» 2018 года, институциональная логика оставалась прежней. Слабость независимых институтов, персонализация власти, политизация судебной системы, уязвимость СМИ — всё это сохранялось как до 2018 года, так и после, а в ряде аспектов к 2025 году даже усилилось. Особенно это касается персонализации власти, что приближает Армению к типичной авторитарной модели управления. Это свидетельствует о высокой способности системы к самовоспроизводству. Проще говоря, меняются лица (и то не всегда), но не принципы управления.
В чём причина? Я бы выделил три базовых фактора: низкий уровень политической зрелости общества (при этом уже не первый год фиксируются признаки общественной деградации), несформированные институты подотчётности и слабая политическая культура в стране с парламентской формой правления, где партии не являются носителями идей, а государственные механизмы остаются уязвимыми перед политическим влиянием.
Без проведения глубоких структурных реформ — прежде всего в сферах правосудия, образования и выборного процесса — даже потенциальная смена власти в ближайшие годы рискует обернуться лишь очередной "сменой декораций", а не подлинной перезагрузкой в интересах армянского общества и государства.
Политическое обнуление: окно возможностей или ловушка?
— На фоне полного краха доверия ко всем партиям: верите ли вы вообще, что в Армении возможно появление действительно новой политической силы, а не очередного проекта — либо старой элиты, либо действующей власти, маскирующихся под "альтернативу"?
— Недоверие к партиям в Армении практически достигло критической точки, и это действительно создаёт тот самый порочный круг, о котором вы упомянули: общество перманентно ожидает новых лиц, но при этом заранее не верит никому, кто заявляет о себе.
Тем не менее возможность появления новых политических сил в преддверии парламентских выборов 2026 года сохраняется. Пока же большинство так называемых «альтернатив» оказываются либо спойлерами, либо перезапущенными проектами старых элит.
На мой взгляд, реальный прорыв станет возможен тогда, когда появится команда, способная предложить долгосрочную стратегию, а не просто эмоциональную реакцию на текущие вызовы. Это крайне сложно, но именно в периоды «политического обнуления» иногда возникают неожиданные движения. Вопрос лишь в том, смогут ли они не просто заявить о себе, но и удержаться, пройти процесс институционализации и укорениться в системе.
Полтора года до судьбоносного выбора
— Часто звучит тезис: "Армения либо совершит качественный скачок, либо окончательно провалится". На ваш взгляд, что сегодня перевешивает — шансы на прорыв или риски окончательной стагнации?
— На данный момент риски стагнации в Армении выглядят более выраженными, чем шансы на прорыв. В этом контексте некоторые черты текущей политики — такие как искусственное разделение общества на «старых» и «новых», преследование несогласных общественно-политических деятелей и оппозиционеров, а также громкие экономические проекты, больше напоминающие эксперименты или популизм, — вряд ли способны привести к качественному скачку.
Скорее наоборот: они усиливают процессы деградации, в которых армянское общество пребывает уже не первое десятилетие.
Конечно, это вызывает серьёзные опасения, поскольку популистские реформы и дрейф в сторону авторитаризма могут привести к дальнейшему углублению расколов, экономическому и социальному краху.
Армении предстоит сделать серьёзный выбор — и именно граждане примут его в течение ближайших полутора лет. Этот выбор будет иметь принципиальное значение для будущего армянского государства.
Закон об иностранных агентах: необходимость для прозрачности
— Скажите честно: политолог в Армении — это независимый эксперт или очередной спикер, работающий на заказ в интересах своих спонсоров?
— С моей стороны было бы некорректно давать обобщённую оценку всему политологическому и экспертному сообществу Армении, поскольку я не располагаю полной информацией о сотнях людей, позиционирующих себя как эксперты и политологи. Здесь необходим индивидуальный подход.
Кроме того, я бы не стал заострять внимание исключительно на Армении: проблема, скорее, заключается в профессионализме и добросовестности конкретной личности. Эксперты, работающие под заказ или выступающие в роли «говорящих голов», существуют во всех странах без исключения — и это касается не только политологов. Подобные тенденции можно наблюдать и среди журналистов, общественных активистов и других публичных фигур.
Отдельно стоит подчеркнуть: важно различать экспертов, работающих на иностранные гранты и представляющих интересы внешних сил, и тех, кто действует в интересах местных кругов в Армении. В первом случае, для обеспечения прозрачности, необходимо принять закон об иностранных агентах, чтобы общество понимало, с кем имеет дело. Во втором случае речь идёт уже об оценке профессионализма и реальной независимости конкретных персон.
Беседовала Анна Бегларян
