В центре общественного внимания Армении вновь оказалась тема институциональной устойчивости энергетической системы Армении. Поводом послужили высказывания премьер-министра республики о целесообразности национализации ЗАО «Электрические сети Армении» (ЭСА) — единственной компании, обладающей лицензией на распределение электроэнергии на всей территории страны.
Внимание к проблеме возникло на фоне инцидента, вызвавшего широкий общественный резонанс — задержания российского предпринимателя Самвела Карапетяна — владельца группы компаний «Ташир», контролирующей ЭСА.
Предприниматель был доставлен в Главное управление по борьбе с организованной преступностью МВД. В своих заявлениях Карапетян связал происходящее с его поддержкой Армянской Апостольской церкви (ААЦ), против которой в последнее время премьером Пашиняном развернута агрессивная информационная кампания.
Сразу же после публично высказанной Самвелом Карапетяном поддержке ААЦ последовало заявление Пашиняна о необходимости национализировать ЭСА. А сам предприниматель был публично обвинен Пашиняном в призывах к захвату власти. 19 июня решением суда Карапетян арестован сроком на два месяца.
Обратимся к вопросам возможной национализации электрческих сетей.
С формальной точки зрения заявление о возможной национализации противоречит провозглашенной правительством либерализации электроэнергетического рынка Армении. Запущенный в феврале 2022 года процесс либерализации предполагает создание гибкой среды для притока частных инвестиций, развитие конкурентных механизмов в генерации и торговле электроэнергией, а также поэтапное сокращение присутствия государственного капитала на рынке.
На этом фоне сама постановка вопроса о национализации выглядит как сигнал институциональной неопределенности. Вопрос не в юридической допустимости национализации. Подобные шаги теоретически возможны в любой системе. Вопрос — в экономических рисках, которые содержатся в подобном решении.
Любая форма перехода распределительных сетей в государственное управление предполагает появление новых расходов, прежде всего направленных на модернизацию системы. В случае с ЭСА один из главных показателей развития и устойчивости системы — это технические потери. В 2021-2024 годах допустимый уровень технических потерь электроэнергии был установлен на уровне не более 7,50%, с 2025 года — 7%, а к 2028 году — 6,40%. При отсутствии частных инвесторов этот груз ложится на государство.
Возникает закономерный вопрос: каким образом правительство предполагает реализовать масштабную инвестиционную программу, необходимую для модернизации электроэнергетического сектора? Наиболее вероятный и уже апробированный механизм — привлечение внешних кредитов. Однако данный путь неизбежно приведет к дальнейшему наращиванию государственного долга, обслуживание которого, в свою очередь, окажет давление на тарифную политику, провоцируя очередной виток роста цен на электроэнергию.
Учитывая ограниченный внутренний спрос на электроэнергию, сохраняющийся тренд деиндустриализации национальной экономики с акцентом на торгово-сервисный сектор, а также объективное сокращение экспортного потенциала, энергетическая система Армении оказывается структурно неспособной к достижению уровня самоокупаемости, необходимого для самостоятельного обслуживания международных долговых обязательств.
Таким образом, ситуация вокруг ЭСА требует крайне взвешенного, институционально обоснованного подхода. Вопрос здесь не только в собственности как таковой — частной или государственной. Вопрос — в отсутствии прозрачной стратегии, устойчивых правил игры и необходимости минимизации политических колебаний в стратегических отраслях.
Комментарий старшего научного сотрудника сектора кавказских исследований ИКСА РАН Ваге Давтяна "Сектору гор"
