Главам МИД Армении и России удалось в ходе переговоров в Москве найти понимание по вопросу законопроекта «О начале процесса вступления Армении в Евросоюз»? Насколько актуально для администрации Дональда Трампа соглашение о стратегическом партнерстве с Арменией, подписанное администрацией Джо Байдена? Законопроект армянского правительства по ЕС и Соглашение о партнерстве с США повысили безопасность Армении или увеличили риски для страны?
На эти и другие вопросы ИАЦ VERELQ ответил научный сотрудник APRI Армения Сергей Мелконян.
Как можно оценить прошедшие переговоры Сергея Лаврова и Арарата Мирзояна в Москве? Главам МИД Армении и России удалось найти понимание по вопросу законопроекта «О начале процесса вступления Армении в Евросоюз»?
Если внимательно послушать и пресс-подход, и открытую часть заседания в широком составе, можно обратить внимание, что есть два самых популярных слова: «честность» и «открытость». Несколько раз повторялось. Это говорит о том, что, учитывая, что обе записи были уже после того, как тет-а-тет пообщались в закрытом формате, что по многим вопросам, по некоторым хотя бы вопросам, удалось найти какое-то понимание. То есть Сергей Викторович (Лавров) зафиксировал, что есть комплекс вопросов, и это нормально в отношениях с любыми странами. Но, учитывая, что такой в целом настрой был позитивный, и если провести дискурс-анализ, а точнее контент-анализ в данном случае, станет очевидным, что по некоторым вопросам, в общем, удалось найти взаимное понимание.
Насколько я вижу это, армянская сторона обозначила, что в краткосрочной перспективе планов по вступлению в Европейский союз нет. Наоборот, Армения заинтересована сохранить и занимать активную позиция в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС). Об этом в том числе заявил и (спикер парламента) Ален Симонян. То есть это говорит о том, что есть четкая государственная позиция по этому вопросу, что членство в ЕАЭС архиважно для Армении. И это в целом объективно, исходя из хозяйственно-экономических связей, из структуры экономики Армении и так далее.
Насколько актуально для администрации Дональда Трампа соглашение о стратегическом партнерстве с Арменией, учитывая его отношение к администрации Байдена?
Что касается вопроса, насколько актуально для администрации Трампа соглашение, можно будет ответить на этот вопрос, исходя из следующих шагов. Есть три ключевых вопроса, которые важны и отражены в этом соглашении между Арменией и Соединенными Штатами.
Первое — это направление американских специалистов для проведения совместных работ по охране и усилению границы. Должна быть направлена специальная миссия из Соединенных Штатов по этому вопросу. Если в ближайшие недели эта миссия будет направлена, это будет индикатором того, что договор имеет преемственность.
Второй вопрос связан с развитием энергетики. Если будет запущен в ближайшие месяцы или полгода вопрос о сотрудничестве между Арменией и Соединенными Штатами в области атомной или альтернативной энергетики, это тоже будет индикатором преемственности.
Третий вопрос — наиболее долгосрочный и стратегический, потому что в документе было обозначено не сотрудничество Армении с евроатлантическими структурами, а интеграция Армении в евроатлантические структуры.
Вот если хотя бы по первому вопросу будет практическая имплементация достигнутой договоренности при демократах, это будет свидетельствовать о том, что в целом позиция Соединенных Штатов по вопросу развития отношений с Арменией не претерпела кардинальных изменений. Если же мы увидим, что ни по одному из трех вопросов нет реального прикладного преломления, это будет свидетельствовать как минимум о заморозке подхода предыдущей администрации, а в худшем случае — о пересмотре видения новой администрации в отношении развития двусторонних отношений с Арменией и своей активности на Южном Кавказе в целом.
Как можно оценить законопроект правительства по ЕС и Соглашение о партнерстве с США? Это повысило безопасность Армении или увеличило риски?
Что касается законопроекта правительства по Европейскому Союзу и соглашения о партнерстве с США, я бы их разделил, отделил друг от друга. Первый документ, он не имеет никакого отношения к вопросам обеспечения безопасности, поэтому я не соглашусь с тем дискурсом, который многие разделяют, о том, что диалог о вступлении Армении в Европейский Союз влияет на повышение обеспечения безопасности Армении. Это не взаимосвязанные друг с другом вещи.
Второй вопрос в этом контексте может быть более актуальным: есть два базовых подхода. Первый подход: Соединенные Штаты заинтересованы в более активном участии в региональных процессах, заинтересованы в развитии отношений с Арменией, видят в Армении партнера в регионе. Поэтому будут реализовываться разного рода программы, в том числе, которые могут быть, скажем так, сдерживающим фактором нападения Азербайджана и Турции.
Второй подход основывается на том, что Соединенные Штаты проводят, как и Армения, декларативную внешнюю политику, которая ничем не обязывает. В то же время она может служить триггером для шагов со стороны Азербайджана. В контексте этого, например, Баку может получить условно-нейтральную позицию России или условно-нейтральную позицию Ирана в случае принятия решения о нападении на Армению. Эта условно-нейтральная позиция может быть основана как раз на подходах Москвы и Тегерана по вопросу того, что вопрос на Южном Кавказе должен решаться государствами региона, и обозначается деструктивная роль внешних сил.
Вот это два базовых, полярных друг от друга подхода. И многое будет зависеть как раз от того, насколько Армения смогла скоммуницировать свои решения в области внешней политики с двумя партнерами — с Россией и с Ираном. Мы видим, что этот шаг был сделан постфактум: визит Мирзояна в Москву и визит замминистра иностранных дел Армении в Тегеран. Но, как правило, если это настолько чувствительные вопросы, которые могут быть связаны непосредственно с обеспечением безопасности, ввиду наличия угрозы, как правило, такие вопросы коммуницируют заранее. То есть, если два государства являются союзниками или партнерами, есть вопрос, который может вызвать резко негативную реакцию партнера, что может привести к негативным последствиям для самой этой страны, то, как правило, заблаговременно эти вопросы обсуждаются. Но мы видим, что в данном случае получилось иначе. Было принято два решения, и сейчас армянская сторона показывает Ирану и России, что эти решения не направлены против них, они не направлены против кого-либо в целом, они не отвечают тем опасениям, которые озвучиваются со стороны Москвы и Тегерана по вопросу о присутствии внешних враждебных сил в регионе и в непосредственной близости у границ этих государств. Вот многое будет зависеть от того, насколько эту позицию примут в Москве, в Тегеране и от того, насколько будут развиваться отношения между Ереваном и Вашингтоном.
Айк Халатян
