Президент Ассоциации «Познаем Евразию»Антонио Фаллико на открытии XVII Веронского Евразийского экономического форума в Рас-эль-Хайме (ОАЭ) поделился мнением о перспективах БРИКС и возможном влиянии на мировую экономику президентства Дональда Трампа.
«Дорогие друзья,
Веронский Евразийский Экономический Форум посвящен, прежде всего, экономике, компаниям, которые должны понимать происходящие события, изменяющийся политический и геополитический контекст и ориентироваться в джунглях головокружительных изменений.
Компании не любят неопределенность, они предпочитают действовать в четко очерченных, предсказуемых и надежныхусловиях. Нынешний контекст от этого далек. Мы оказываемся в мире, который ускоренно мутирует и плывет в незнакомые воды.
Недавние президентские выборы в США – новый фактор, который добавился к другим. Соединенные Штаты остаются силой, которая в значительной мере, нравится это или нет, формулирует глобальную повестку дня. Другие игроки во многом вырабатывают свои позиции, принимая во внимание не только свои собственные интересы (не все помнят, как это делается), но и позиции США.
Сегодня все барахтаются в предположениях, гипотезах и ожиданиях. Изменится ли американская политика и в какой степени это повлияет на ход событий? На данный момент у нас могут быть только предположения общего плана относительно принципов политики будущей администрации США.
1. Америка не должна разжигать войны, она может захотеть найти дипломатические решения конфликтов и не начинать новых. По сути, в свой первый срок новоизбранный президент Трамп не начал войн или вооруженных конфликтов, хотя, не колеблясь, использовал силу в уже шедших конфликтах. Похоже, что его логика бизнесмена может преобладать: война — это потеря ресурсов, даже если есть часть общества и бизнеса зарабатывают на этом. Я бы процитировал здесь русскую поговорку: для одних - война, для других – мать родна.
2. Америка не будет развивать многосторонность. По логике лозунга «Америка прежде всего», интересы собственной страны должны доминировать над интересами остального мира. Но на международном уровне приоритетными будут двусторонние отношения и связи, а не с геополитическими, экономическими и торговыми объединениями.
3. Линия поведение должна быть выстроена вокруг Сделки (Deal), то есть соглашения, подобно принятым в деловом мире, все это в ходе переговоров может сопровождаться сильным давлением, лукавством, угрозами, лестью.
Это просто предположения, но какими будут действия новой американской администрации, мы увидим.
Будем иметь в виду, что деятельность крупнейшей в мире державы не происходит в безвоздушном пространстве. Есть десятки и сотни других игроков, каждый со своими интересами, приоритетами и возможностями. Именно из диалектического взаимодействия всех этих сил получается синтез, отражающий события, которые сегодня более или менее точно описываются средствами массовой информации, а завтра станут историей для изучения в школе.
У нас есть все основания ожидать минимизации многостороннего подхода со стороны США. Это правда.
Но это не менее верно, что разрушение однополярной системы, эволюция к многополярности, со всеми рисками и неизвестными, которые сопровождают его, является процессом, который сейчас движется и который не остановить. Это – объективная тенденция, которую можно притормозить, сдержать, но не обратить вспять.
Ярким примером этого продолжающегося, бросающегося в глаза процесса является быстрое развитие БРИКС. Некоторые склонны представлять эту организацию как антизападную, конкурирующую со структурами, которым покровительствуют США. Но если она является альтернативой, то это только в части своего устройства, философии, способа ведения дел. Она не основана на внутренней железной иерархии, не имеет главного или доминирующего участника, не диктует другим, что и как они должны делать. Это организация разрабатывает общую платформу действий в международной геополитике, а иногда обеспечивает достижение компромиссов, обсуждая в условиях равенства и паритета самые острые события, даже между конкурирующими странами и не всегда закадычными друзьями.
Это дает результаты, не быстро, но договоренности – взаимовыгодные, и поэтому им обеспечена долгая жизнь. В качестве недавнего примера я бы привел соглашение, достигнутое накануне саммита БРИКС в Казани между Индией и Китаем о патрулировании в конфликтной приграничной зоне, которая отравляет их двусторонние отношения с 2020 года.
Отсутствие внутренней иерархии рассматривается многими критиками как свидетельство слабости и неэффективности БРИКС. Однако именно это дает ей силу, делая такую модель международных отношений все более привлекательной. БРИКС не навязывает новую систему международных платежей и финансирования, но изучает дополнительные системы, которые могут быть добавлены к существующим. С этой целью был создан Новый банк развития, или банк БРИКС, который три недели назад стал партнером «Группы 20» (G20) на ее саммите в Рио.
Мы наблюдаем быстрый рост числа стран, стремящихся войти в БРИКС. Стремление настолько сильное, что на данный момент оно неуправляемо. Около сорока стран публично выразили заинтересованность в присоединении к БРИКС, из них 23 уже подали официальную заявку. Поэтому был специально создан статус Партнера БРИКС, который получают 13 стран неравного масштаба и веса: от маленьких и бедных Боливии или Кубы до Турции, страны НАТО, или Белоруссии, союзника Российской Федерации, до Индонезии, четвертой по численности населения страны в мире, до африканского гиганта Нигерии. Каждая из стран, как входящих в БРИКС, так и стремящихся туда, находит в ней свой интерес. Станет ли эта организация моделью для международных отношений будущего, основанных на уважении и согласии? Слишком рано для однозначного ответа. Но таковы долгосрочные тенденции.
Чтобы взглянуть на сегодняшнюю обстановку в более краткосрочной перспективе, я бы вернулся к глобальным последствиям результатов недавних президентских выборов в США.
Можно потеряться в догадках относительно ближайшего будущего, даже имея представление о подходе к различным проблемам нового обитателя Белого дома. Много писалось о том, что избрание Трампа вызвало панику в некоторых европейских столицах и в ЕС. Причин много, в том числе,желание избранного президента положить конец конфликту на Украине.
Станет ли возможной антиамериканская фронда в Европе? Вопрос может показаться смешным, но в Лондоне, Париже, Брюсселе думают, как с помощью различных действий по эскалации конфликта, заставить новую американскую администрацию принимать решения, которых она хотела бы избежать. В частности, Еврокомиссия готовится вывести 392 миллиарда евро из Фонда сплоченности, предназначенного для преодоления неравенства в развитии различных зон Союза, чтобы потратить их на развитие европейской военной промышленности и военную помощь Украине.
Кстати, одна правительственная коалиция, в Германии, уже развалилась из-за спора о том, должны ли финансовые ресурсы страны идти украинским военным или германским пенсионерам... Но милитаризация производственного сектора – это новая тенденция, которая начинает закрепляться в развитии экономики.
Есть опасения, что Трамп возобновит давление на союзников по НАТО, чтобы они направляли 3% ВВП на военные расходы, угрожая покинуть альянс в случае непослушания партнеров США. Часть стран НАТО торопится подчиниться и громко сообщить об этом.
Но маловероятно, что США покинут НАТО. А вот рост военных расходов к чему приведет? Эти средства будут использованы для покупки большего количества американского оружия! “It’s the economy, stupid!” («Это экономика, дурачок!») В этом контексте мне вспоминается именно эта знаменитая фраза, придуманная в 1992 году Джимом Кэрвиллом, стратегом предвыборной кампании Билла Клинтона.
Что касается региона, где мы находимся сегодня, Ближнего Востока, то он также стоит перед неизвестностью. Вернется ли туда мир, хотя и со стиснутыми зубами? Возможна ли нормализация, даже частичная? Продолжится диалог между главными игроками региона, которые часто так не любят друг друга? В любом случае, следует иметь в виду, что позиция ОАЭ оказывается сбалансированной и конструктивной.
Неопределенность также царит относительно ожиданий развития мировой экономики в контексте текущих и будущих изменений за океаном.
Предполагается, что новая администрация Трампа повысит пошлины и тарифы на импортные товары, особенно из Китая и Азии в целом. Этот шаг должен нанести удар по развитию экономики Китая и других азиатских стран и способствовать реиндустриализации США. Поговаривают о тарифах в 20% и даже до 60% для некоторых китайских товаров. Будут ли заинтересованные страны ждать, как ягнята, чтобы их съел серый волк? Что они сами готовят? Каковы могут быть последствия подобных решений со стороны американцев?
Эти тарифные методы на практике сопоставимы с санкциями, пусть и под другим названием. Они произвольные и односторонние. Юридически законными и обязательными являются только санкции, введенные Советом Безопасности ООН. Кстати, скажу, не углубляясь: все санкции продиктованы экономическими, политическими соображениями, желанием ослабить конкурента, а не получить от него уступки.
Ожидаемый тарифный барьер может быть дополнен налоговыми и финансовыми мерами для содействия промышленному развитию Америки. Такая тенденция началась еще при первой администрации Трампа, а затем была продолжена администрацией Байдена, которая на деле проводила своего рода промышленный трампизм без Трампа, но вторая администрация Трампа может возобновить этот курс более интенсивно и радикально.
Конечно, можно сказать, что импортные тарифы были лишь аргументом впредвыборной кампании, чтобы заручиться поддержкой избирателей так называемого “Ржавого пояса”, бывшего промышленного сердца США, и что еще надо посмотреть, какие решения будут приняты на практике и в каком масштабе.
Индийские газеты, например, признают, что ожидаемая американская тарифная политика может нанести ущерб производству в Индии и ее экспорту в Соединенные Штаты. Но в то же время они уверены, что смогут договориться с американцами об исключениях, учитывая политические ухаживания США за их страной.
В любом случае, очевидно, что подобные действия отражают неспособность противостоять конкуренции рыночными методами, в честной конкуренции. Речь идет не только о Китае.
Но не факт, что они принесут плоды.
Возьмем историю американского сталелитейного гиганта US Steel. Годами он не выдерживал конкуренции с производителями из других стран. Ему не помогли различные меры по защите внутреннего рынка, принятые в США, которые исказили конкуренцию, но не привели к повышению конкурентоспособности и эффективности этого сталелитейного национального чемпиона. На таком фоне один из таких конкурентов, японская Nippon Steel, решил купить этот американский актив. Но эта сделка от декабря 2023 года на сумму 14,9 миллиарда долларов была заблокирована властями США по политическим причинам. Дело остается нерешенным. Маловероятно, что будущая администрация в Вашингтоне изменит подход к этой проблеме, болезненной для Токио.
Другие попытки реиндустриализации за счет производителей других стран продолжаются, но их успех весьма относителен и негарантирован.
Taiwan Semiconductor Manufacturing Co. (TSMC), крупнейший в мире производитель полупроводников, воспользовался многими американскими государственными стимулами для переноса части производства на американскую землю.
Понятно, что американцы хотели бы восстановить хотя бы частичный контроль над производством этих стратегических изделий и вывести его с острова, который рано или поздно вернется к конкурирующему Китаю. Давайте не будем забывать: китайцы думают категориями десятилетий и веков, а не коротких избирательных циклов, как мы на Западе.
Как бы то ни было, корпорация TSMC должна построить 3 производственных объекта в Аризоне. В рамках Chips andScience Act (Закона о чипсах и науке) 2022 года (именно он стал одним из элементов трампизма без Трампа!) компания рассчитывает на государственные гарантии США на 6,6 млрд долларов и на 5 млрд долларов кредитов, плюс на более 25% налоговых кредитов (tax credits). Но в осуществлении этого проекта отмечаются задержки, трудовые конфликты и другие проблемы. Работа идет, но не в ожидаемом темпе.Иными словами, деньги еще не являются гарантией конкретного результата.
В любом случае, новая агрессивная тарифная политика США в случае реализации, безусловно, изменит рынки в различных частях мира. Можно ожидать усиления того, что несколько лет назад я уже называл регионализацией глобализации.
Это значит, что будут сформированы региональные или мегарегиональные рынки, внутри которых будет происходить глобалистская экономическая либерализация, но снаружи они будут защищаться различными тарифными и политическими инструментами.
Может показаться странным, но именно коммунистический Китай остается крупнейшим защитником классической либеральной глобализации, предусматривающей постепенное открытиерынков, снижение тарифных барьеров, унификацию правил и условий для бизнеса в духе Всемирной торговой организации. Причина очевидна: в этих условиях китайцыоказываются экономически успешными. Перечитайте выступление председателя Си Цзиньпина на Всемирном экономическом форуме в Давосе в 2017 году.
Можно предположить, что США захотят в какой-то степени закрыть свой рынок для азиатской и китайской продукции. Теперь они также оказывают нажим на европейских партнеров, чтобы подтолкнуть их к закрытию и их рынка для китайских товаров или ограничению торговли с Китаем.
Мы уже видели первые шаги в этом направлении, когда Европейская комиссия недавно ввела тарифы (35,3%) на китайские электромобили, которые непобедимы по соотношению цена/качество на европейских рынках. Пекин ответил дополнительными тарифами (30,6%) на некоторые продукты, импортируемые из ЕС, хотя и менее важные по объему и стоимости: коньяк и сыр.
На кону – огромные объемы торговли. Напомню, что ЕС импортировал из Китая в 2023 году на 514,4 миллиарда евро и экспортировал на 223,5 миллиарда евро. В 2023 году США импортировали из Китая на 473,2 миллиарда долларов и экспортировали на 147,8 миллиарда долларов.
Какую конфигурацию может обрести глобальный рынок в случае осуществления таких ожиданий?
Американский и европейский рынки будут частично закрыты для недорогих азиатских товаров. Каковы будут последствия для других рынков, например, для рынков стран АСЕАН? Часть нынешней доли рынка Китая на Западе перейдет к другим азиатским странам. А где окажутся китайские товары по хорошей цене? В Азии, отбирая часть доли местных производителей. Европа, закрывшись от китайских товаров, станет основным внешним рынком реиндустриализированной Америки, в том числе, за счет переноса туда производства из ЕС. Но товары из США будут дороже товаров из Китая. Смогут ли они занять место китайцев в Европе? А почему нет? С российским газом американцам же это удалось, хотя в течение 50 лет такие усилия не приводили к успеху. Оказалось достаточно принять, в подходящем контексте, несколько политических решений, взорвать российские подводные газопроводы в Европу (потом все скажут, что некомпетентны для проведения расследования) и дело сделано. Европа больше почти не импортирует российский природный газ, покупает вместо него более дорогой американский СПГ и ставит крест на своей эффективной и конкурентной промышленной модели: снижается потребление и спрос на природный газ, с последующим постепенным снижением цен, которые достигали космических высот впервое время после этого разворота; и она пассивно наблюдает за собственной деиндустриализацией и переносом своего производства в США, а также в Китай.
Посмотрите на немецкую статистику: Германия из экономического локомотива Европы на глазах превращается в больного человека европейской экономики. Спросите, что думают об этом немецкие автопроизводители, когда Volkswagen планирует закрыть 3 из 10 заводов на родине... Спросите и тех, кто работает в химической, металлургической, машиностроительной и других отраслях…
В быстро меняющихся экономических и политических условиях, на фоне растущего осознания в различных областях мира важности суверенных решений, продиктованных национальными интересами, Объединенные Арабские Эмираты оказываются на международном перекрестке, обретают первостепенную роль, наряду с другими странами, все более многочисленными.
Красноречивым подтверждением, в числе прочих, обоснованности подхода ОАЭ является факт проведения здесь XVII Веронского Евразийского Экономического Форума. С самого начала он разделяет и развивает, в пределах своих скромных возможностей, стратегию, которой придерживаются и Объединенные Арабские Эмираты: отдавать предпочтение экономическому развитию и торговле, вести диалог между предпринимателями и обществами любых стран, даже тех, которые принадлежат к разным геополитическим и социальным блокам. Этот диалог, при котором слушают и уважают всех, без дискриминации, является подлинной гарантией мира и благополучия.
Вот почему мы находимся сегодня в Рас-эль-Хайме, в Эмиратах. Вот почему нас здесь так приветствуют, а мы чувствуем себя, как дома. Поэтому я уверен, что мы отлично поработаем»,- заявил Антонио Фаллико.
XVII Веронский Евразийский экономический форум проходит 5-6 декабря в Рас-эль-Хайме (ОАЭ). Целью форума является содействие деловому диалогу в Большой Евразии. Организаторами являются некоммерческая Ассоциация «Познаём Евразию» и Фонд Росконгресс при поддержке правительства эмирата Рас-эль-Хайма и Торгово-промышленной палаты Российской Федерации.
