Несмотря на договоренность между Арменией и Азербайджаном не связывать подписание мирного договора с вопросом разблокировки транспортных коммуникаций в регионе, Баку и Анкара, по-видимому, не намерены отказываться от идеи открытия так называемого "Зангезурского коридора". Это подтверждается недавним визитом главы МИД Азербайджана Джейхуна Байрамова в Анкару, где, по сообщениям местных СМИ, его турецкий коллега Хакан Фидан вновь поднял вопрос об открытии данной транспортной коммуникации.
Политолог Тигран Григорян считает, что в Армении неверно воспринимают мотивы Баку относительно отделения вопроса разблокировки коммуникаций от мирного договора. По его мнению, это не уступка со стороны Азербайджана, а тактический ход, направленный на подписание с Арменией документа, который будет воспринят мировым сообществом как мирное соглашение, но на самом деле не будет налагать серьезных обязательств на азербайджанскую сторону.
О недавней активизации темы так называемого "Зангезурского коридора", возможных сценариях развития переговорного процесса и их последствиях для региона VERELQ побеседовал с Тиграном Григоряном.
VERELQ: Почему Турция периодически поднимает тему "Зангезурского коридора"? Означает ли это, что данный вопрос для Турции, стремящейся повысить свою геополитическую роль на Южном Кавказе, важнее, чем для Азербайджана?
Тигран Григорян: Думаю, эта тема одинаково важна как для Турции, так и для Азербайджана. В Армении, на мой взгляд, неверно трактуют договоренность об отделении вопроса подписания мирного договора от темы разблокировки транспортных коммуникаций. Это не уступка со стороны Азербайджана. С конца прошлого года позиция Баку заключалась в том, чтобы вывести из мирного договора все проблемные вопросы, включая разблокировку коммуникаций, делимитацию и демаркацию границы, и обсудить их в отдельных переговорных треках. После этого Азербайджан планирует согласовать с Арменией некий общий документ, который на самом деле не решает ничего конкретного.
Это отнюдь не означает, что тема "Зангезурского коридора" закрыта. Даже если стороны подпишут мирное соглашение, Азербайджан, Турция и даже Россия будут заинтересованы в решении этого вопроса. Мы видим, что к этой теме проявляют интерес и США, хотя их подходы несколько отличаются. В целом этот вопрос остается на столе переговоров и будет подниматься даже после подписания мирного договора, если такой документ будет подписан.
VERELQ: Говоря о позиции США, вы имеете в виду заявление помощника госсекретаря по делам Европы и Евразии Джеймса О’Брайена о намерении Вашингтона создать торговый маршрут в обход России и Китая через Южный Кавказ?
Т.Г.: В целом да. Но это не одно заявление, а целый ряд подобных заявлений, в том числе еще с конца прошлого года. Думаю, активизация российской стороны в этом вопросе в какой-то мере продиктована политикой США, направленной на снижение влияния России в регионе Южного Кавказа путем открытия коммуникаций.
VERELQ: Поможет ли решение вывести из текста мирного договора все спорные вопросы заключить соглашение, лишенное конкретики, к концу этого года?
Т.Г.: У Азербайджана есть четкое предусловие для заключения мирного договора - они требуют внести поправки в Конституцию Армении, исключив из нее ссылку на преамбулу Декларации о независимости страны, в которой говорится "О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха". В этом плане визит Байрамова в Анкару был характерен тем, что Баку, похоже, пытается убедить турецкую сторону в наличии у Армении территориальных претензий и к Турции. Если Азербайджан не откажется от этого предусловия, я не представляю, как за такое короткое время стороны смогут внести соответствующие конституционные поправки, даже при наличии у Еревана необходимой политической воли, и заключить хотя бы рамочное мирное соглашение.
VERELQ: Как вы думаете, почему азербайджанским властям сходят с рук их действия как в плане выдвижения претензий к Армении, так и давления на собственную оппозицию? Как страна со средним потенциалом в мировом масштабе ведет такой жесткий торг с державами?
Т.Г.: Думаю, на это есть несколько причин. Безусловно, Азербайджан, обладающий нефтегазовыми ресурсами, имеет важное значение как для России, так и для Запада. Для России важно географическое расположение страны в плане осуществления логистических и инфраструктурных проектов, особенно после начала российско-украинской войны. Для ЕС важны энергетические ресурсы Азербайджана.
Все это также объясняется меняющейся глобальной конъюнктурой. Если в начале 1990-х США могли оказывать единоличное влияние на разных участках планеты, то сейчас страны сталкиваются с серьезной проблемой нехватки ресурсов. Даже в случае с Украиной мы видим, что в США идут споры о степени вовлеченности Вашингтона в этот конфликт. Есть и кризис в Газе. В связи с этим все упирается в вопрос приоритетов. Южный Кавказ на этом фоне не входит в самые приоритетные зоны интересов США.
К тому же сам Азербайджан в последние годы вел довольно сбалансированную политику, пытаясь держаться примерно на равной дистанции от США и России. Начиная с 2000-х годов Баку, обладая собственными ресурсами, не вступал в кредитные сделки с ЕС и другими западными структурами, которые привели бы к зависимости страны от них. Все это сейчас поддерживает относительно независимую внешнюю политику Баку.
VERELQ: Иными словами, Азербайджан позиционирует себя как новая Саудовская Аравия регионального масштаба, заявляя, что внутри своей страны будет делать то, что хочет, а во внешней политике и экономике готов к сотрудничеству со всеми. Так?
Т.Г.: Думаю, да. В целом в формирующемся сейчас новом миропорядке растет значение государств средней величины, так называемых региональных держав. Азербайджан пытается стать таким государством, как минимум, в масштабах Южного Кавказа. Инициируя новую волну политических преследований практически в преддверии глобального климатического форума ООН COP 29 в Баку, азербайджанские власти направляют месседж Западу о том, что на своей территории они "делают все, что хотят". По большому счету, этот месседж может быть распространен на их политику касательно всего региона Южного Кавказа.
