После неудачного покушения на кандидата в президенты США Дональда Трампа во время предвыборной встречи с его сторонниками многие эксперты заговорили о резком увеличении его шансов на победу. В политических и политологических кругах считают, что исход предстоящих в ноябре выборов станет переломным моментом для внешней политики США в различных регионах мира. По мнению экспертов, победа Трампа приведет к тому, что США будут больше сосредотачиваться на внутренних проблемах, снижая свою активность на международной арене, в том числе на Украине и Южном Кавказе. В случае победы действующего президента Джо Байдена ожидается продолжение текущего курса с высокой активностью на внешних площадках, включая Украину и Южный Кавказ.
Действительно ли это так, и к чему должны готовиться страны Южного Кавказа, особенно Армения, власти которой, дистанцируясь от России, делают ставку на сближение с Западом? Об этом VERELQ поговорил с армянским аналитиком Акопом Бадаляном.
Г-н Акопян, скажите, пожалуйста, каких изменений стоит ожидать во внешнеполитическом курсе США, особенно в регионе Южного Кавказа, при победе Трампа или Байдена?
Если выборы выиграет Байден, не думаю, что стоит ожидать заметных изменений во внешнеполитическом курсе США. Нынешняя динамика и логика внешнеполитического курса Вашингтона, скорее всего, сохранятся. Какая будет внешняя политика США при победе Трампа, сложно сказать. Необходимо понять, какую администрацию он сформирует. Конечно, есть опыт предыдущего президентства Трампа, когда Южный Кавказ не входил в приоритеты США, и Вашингтон не проявлял особого интереса к этому региону. Однако не стоит ожидать и линейного продолжения предыдущего курса, так как с того времени многое изменилось в мире. Сейчас совершенно другие реалии, которые могут привести к изменениям в представлениях самого Трампа. Внешнеполитический курс будет разработан его командой, а не лично им. Многое будет зависеть от кадровой политики Трампа и от того, как его команда будет оценивать ситуацию в мире и в нашем регионе, в частности.
В целом можно сказать, что Трамп продолжит свою линию "Америка, прежде всего", сконцентрировавшись на решении внутренних проблем, чтобы затем более эффективно заняться внешнеполитическими делами. Думаю, велика вероятность, что при Трампе США сосредоточат свое внимание на Ближнем Востоке, а по отношению к Европе сохранят прежнее отношение. Это важное обстоятельство для Южного Кавказа, который всегда был периферией либо ближневосточной, либо европейской внешнеполитической повестки США. Изменение качества отношений США с Европой приведет к изменению активности Брюсселя в нашем регионе. Не секрет, что активность ЕС во внешней политике сильно зависит от поддержки США. Велика вероятность, что при Трампе такой поддержки Европе не будет, наоборот, перед ЕС могут быть поставлены новые условия.
Иными словами, при Трампе нужно ожидать снижение динамики внешнеполитической активности Брюсселя на Южном Кавказе, в частности по отношению к Армении?
Скорее всего, динамика изменится в сторону снижения активности. Появятся новые нюансы. Мы видим, как меняется сама Европа на фоне усиления позиций правых сил после выборов. В частности, формируется полюс правых сил под лидерством премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, который претендует на роль лидера "альтернативной Европы". Уже сейчас этот полюс начал работать с Трампом, несмотря на то, что тот еще не избрался президентом. Иными словами, процесс изменения баланса сил и лидерства в Европе не пройдет незаметно для политики Брюсселя по отношению к Южному Кавказу. Скорее всего, стоит ожидать замедления нынешней внешнеполитической активности ЕС в нашем регионе.
Таким образом, насколько логично позиционирование Армении, ее власти по отдалению от России и сближению с Западом в меняющемся мире?
Я неоднократно говорил, что нынешняя работа армянских властей по сближению с Западом обусловлена оперативно-тактическими проблемами. Вопрос в том, насколько готов Ереван изменить свою тактику и подходы в зависимости от изменений вокруг. Армения должна работать над созданием каналов коммуникации с командой Трампа и с европейскими правыми силами, чьи позиции могут усилиться при победе Трампа. Не стоит забывать, что этот полюс склонен не к эскалации конфликтов с Россией, а к попытке приостановить военные действия на Украине. Важна роль Венгрии, поскольку страны, близко расположенные к России, заинтересованы в стабилизации ситуации. У Еревана одна задача — быть готовым к изменению баланса сил и проявить гибкость.
Ведется ли Арменией работа по подготовке к изменению геополитической ситуации в Европе и на украинском театре военных действий? Есть ли коммуникация с европейскими правыми силами?
На публичных площадках мы не видим заметных действий Еревана по работе с этими силами. С другой стороны, у Армении нет ресурсов для масштабной работы в этом направлении и её огласки. Что делается кулуарно, я не могу сказать, но некоторые индикаторы этой работы есть. Видны попытки сохранить баланс, например, восстановление дипломатических отношений с Венгрией и недавняя встреча в Министерстве обороны с генеральным секретарем Минобороны Австрии. Это признаки того, что Армения прощупывает настроения. Есть некоторая коммуникация, насколько она эффективна, сложно судить.
После получения Грузией статуса кандидата на вступление в ЕС, премьер-министр Армении заявил о новой ситуации в регионе. Теперь процесс вступления Грузии в ЕС приостановлен из-за принятия Тбилиси закона о прозрачности иностранного финансирования. Должна ли Армения сделать выводы из этого и может ли Ереван без Тбилиси претендовать на сближение с ЕС?
Курс Армении на сближение с ЕС продиктован ситуативными оперативно-тактическими факторами. Может быть, риторика создает иное впечатление, но доктринальных изменений во внешней политике Армении нет. При необходимости, исходя из меняющихся реалий, должны быть внесены поправки в подходы страны. У Армении нет ответа на вопрос, какой баланс сил установится после нынешней, можно сказать, мировой войны. Ереван также не знает, с какой Европой он будет иметь дело через 5-10 лет, учитывая текущие изменения внутри ЕС.
