Отношения между Арменией и Россией, которых связывает военно-политический союз и крепкие узы в эконмической отрасли, оказались в затруднительном положении. Ереван, после нескольких безуспешных попыток заручиться военной поддержкой Москвы в противостоянии с соседним Азербайджаном, обратил взор на Европейский союз, который уже направил в Армению долгосрочную гражданскую миссию для мониторинга ее границы с Азербайджаном. Россия восприняла данный шаг как вызов своим интересам в регионе, ибо с точки зрения Москвы «появление представителей мониторинговой миссии Европейского союза в Армении лишь привнесет в регион геополитическое противостояние». Выразив недовольство тем, что Армения ранее отказалась от аналогичной миссии, в МИДе России предупредили о реагировании российских пограничников «на поведение ЕСовских наблюдателей с учетом развития ситуации «на земле»».
Почему армяно-российские отношения оказались в сложной траектории, идет ли Армения по пути смены союзника, как об этом заявляют в России и почему все больше критики стороны озвучивают в адрес друг друга в публичном пространстве? На эти вопросы VERELQ ответил политолог, директор Института Кавказа Александр Искандарян.
Господин Искандарян, скажите пожалуйста, почему в армяно-российских отношениях, по крайней мере, в публичном пространстве, все больше и больше звучат взаимные упреки и критика? В чем причина?
Это является свидетельством двух обстоятельств. Первое, действующая в Армении и России политика, правда с разной степенью интенсивности, становится все более публичной. Предыдущие власти Армении, которые руководили страной до 2018 года, были чрезвычайно бюрократические, довольно закрытые, предпочитали решать противоречия с Россией в закрытом режиме. А такие противоречия случались всегда. Тут можно вспомнить кризис 2013 года, когда Армения готовилась заключать с ЕС Ассоциативное соглашение в рамках программы «Восточное партнерство» (но отказалась от него в пользу вступления в Евразийский экономический союз – ред.), до недовольства Еревана по поводу того, что Россия поставляла оружие Азербайджану. В 2018 году в Армении произошла «бархатная революция» и к власти пришла другая социальная группа людей под руководством нынешнего премьера Никола Пашиняна. У них другое социальное происхождение. Они произошли из открытых дискурсов, из гражданского общества, из Фейсбука. Они не из окопов войны, как предыдущие элиты, а из Фейсбука. Многие вещи начали происходить в открытом эфире. Правда многое в этом плане постепенно меняется, но этот феномен все равно есть. То есть тренды нынешней ситуации были заданы задолго до последних событий.
С армянской стороны корни проблем понятны. Почему с российской стороны наблюдается жесткая риторика по отношению к Армении и армянским властям?
С российской стороны тоже... Украинская война привела к тому, что российская сторона гораздо больше реагирует в публичной сфере на те или иные явления и заявления. Существуют довольно серьезные противоречия, кризис, которые выплёскиваются в том числе наружу. Сложно было представить 10 лет назад такие выражения, которые сейчас позволяют себя министры, пресс-секретари, члены государственного аппарата России. То же самое можно сказать и про Европу. Сейчас практически по всей Европе по отношению к России доминирует примерно та риторика, которая была в тренде 5 или 10 лет назад лишь в Прибалтике и Польше. И так, публичность первая причина того, что мы наблюдаем в отношениях между Ереваном и Москвой. Вторая причина кризис, который существует в армяно-российских отношениях. Это связано с теми проблемами, которые испытывает Армения в связи с тем, что происходит в армяно-азербайджанском конфликте. Армения находится в довольно тяжёлом положении в противостоянии с Азербайджаном. Ереван не доволен тем, что Россия и ОДКБ не выполняют обязательства, которые формально ими брались. А причиной тому является украинский кризис, точнее сосредоточенность России на украинском конфликте. Это приводит к тому, что Азербайджан позволяет себе проверять красные линии, прощупывать реакцию россиян там, где он не мог бы позволить себе этого раньше. В ответ Армения проявляет недовольство.
Можно ли что-то изменить на земле путем выражения недовольства? Это вообще что-то меняет?
Я не думаю, что выражение недовольства может по серьезному изменить базовые составляющие того, что происходит на земле. Россия руководствуется примерно теми же соображениями, которые у нее были. В центре интересов Москвы сейчас украинский конфликт, а в остальных местах, если какая-то стабильность поддерживается, ну и слава Богу.
Пять или 10 лет назад невозможно было представить, что ЕС направит в Армению долгосрочную миссию из 100 и более человек для мониторинга ее границы с Азербайджаном. Решение, принятое в Брюсселе 23 февраля по отправке в Армению миссии и резкую реакцию России на это, можно считать неким поворотным моментом во внешней политике Армении? Насколько в этом плане легитимны заявления о том, что Армения идет по пути смены союзника?
Изменилось с тех пор многое. Изменилась вся конфигурация региона. В стратегическом смысле она просто совершенно другая после второй карабахской войны. Тут появилась Турция как игрок. Далее началось резкое ухудшение отношений России с Западом. Ведь до этого нагорно-карабахский конфликт был единственной точкой, где Россия, Франция и США работали вместе, а цели были примерно одинаковыми. Эта ситуация изменилась. Все сейчас воспринимается Россией как соперничество на постсоветском пространстве. Это результат украинского кризиса. Я бы не стал говорить о том, что отправка в Армению европейских наблюдателей – есть резкое изменение внешнеполитического курса Еревана или путь в сторону смены союзника. Такие заявления, часть политической риторики, которая иногда перехлестывает. Дело в том, что заменить Россию в регионе в буквальном смысле просто невозможно. Сделать так, чтобы вместо 102-ой российской базы в Гюмри, появилась база какой-нибудь третьей страны, например, Голландии, чтобы вместо российских пограничников на этой территории встали пограничники Бельгии, а вместо российских миротворцев в Арцахе – дислоцировались люксембуржцы, да еще, чтобы это произошло сразу – просто невозможно. Как только возникнет вакуум безопасности, если между этими событиями возникнет временной лаг, понятно, что случится тут же.
А что случится?
Случится примерно то, что случилось на тех территориях – в Гадруте, Шуши, Лачинском коридоре, где было армянское присутствие, а теперь его нет. Если возникнет вакуум безопасности, скажите мне пожалуйста, что может сдерживать Азербайджан? В связи с этим для того, чтобы не возник этот вакуум безопасности, необходимо найти эту силу, которая сможет выполнить ту роль, что выполняет Россия. Этой силы нет. Соответственно дополнить можно, это пытаются делать. Мониторинговая группа не может заменить Россию, ее военную базу, пограничников и миротворцев. Мониторинговая группа может прибавить еще один штрих к той безопасности, которая есть в регионе конфликта. Попытки добавить формат безопасности еще и форматами политическими, не обязательно, но в итоге могут сработать.
