Заявление министра иностранных дел России Сергея Лаврова в адрес Еревана по поводу уголовного преследования в Армении бывших высокопоставленных чиновников в рамках дела о гибели 10 демонстрантов 1 марта 2008 года в центре армянской столицы получило широкий резонанс. Уголовное преследование генсека ОДКБ и реакция России свидетельствуют о том, что отношения между двумя странами начали развиваться по скандальному сценарию, пишет EADaily.
Отношения с Россией после смены власти в Армении и утверждения нового правительства под руководством «народного премьера» Никола Пашиняна стали все больше похожи на отношения Минска и Москвы. На фоне заявлений о важности дружбы и союзничества все громче говорится о существующих двусторонних проблемах.
Ситуация новая, беспрецедентная
В Армении заявление главы российского внешнеполитического ведомства восприняли с опаской. С утра 1 августа МИД хранил молчание. Пресс-секретарь внешнеполитического ведомства Армении Тигран Балаян лишь к концу дня выступил с ответным заявлением. С одной стороны, Ереван устами пресс-секретаря МИД заверил Москву о неизменности внешнеполитических приоритетов, нацеленных на дальнейшее развитие и укрепление армяно-российских союзнических отношений. С другой — была предпринята попытка подвести черту между внутренними и внешними процессами. Ереван желает убедить Москву в том, что внутренние процессы (аресты бывших чиновников) «никоим образом не связаны с внешней политикой Армении и не должны вызывать каких-либо разночтений».
Мягкую реакцию МИД Армении на заявление Лаврова, при том на уровне пресс-секретаря, можно объяснить двумя причинами. Первое, желание не обострять ситуацию до того, пока станут ясны результаты работы с Москвой по официальным и неофициальным дипломатическим каналам. Второе, снизить степень наметившейся напряжённости с Россией, оставив место для ответа лидера Армении Никола Пашиняна. Ведь утром 1 августа он заявил о своем намерении «отчитаться» о 100-дневном сроке премьерства на митинге на площади Республики в Ереване 17 августа.
«Митинг на площади Республики будет показательной демонстрацией мышц и собственной легитимности. Фактически, Пашинян желает показать миру, что у него есть кредит достаточной легитимности, чтобы пойти на резкие действия внутри страны. Он хочет сохранить за собой такое право», — сказал наш источник из близкого окружения Пашиняна, добавив, что необходимость демонстрации легитимности есть, поскольку в последнее время наблюдаются определенные неловкости в отношениях как с Евросоюзом (речь о недавнем визите Пашиняна в Брюссель и его резкой реакции по поводу того, что ЕС не меняет подходы в отношениях с новым руководством Армении), так и Россией.
«Указанные экономические и силовые центры не привыкли пока к тому, что Ереван может говорить с ними с более твердых позиций», — сказал наш собеседник, заверив, что возникшие в отношениях с Брюсселем и Москвой проблемы носят временный характер. «Ведь ситуация новая, беспрецедентная, все утрясётся», — уверен источник.
Трамп, Макрон, Сальвини и Пашинян
Между тем, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике России Федор Лукьянов считает вполне естественным поведение «революционного руководства» Армении. Здесь он видит доминирование внутренней ситуации над внешней, что в мире становится трендом.
«Перемены настроений в обществах, их неудовлетворенность истеблишментом ставят политиков перед необходимостью срочно менять курс. Если же они на это неспособны или не в состоянии внести коррективы быстро и элегантно, волна выносит новые силы. Готовы они при этом проводить ответственную разумную политику или нет — роли не играет, люди просто тянутся за новыми лицами и лозунгами. В этом контексте Трамп, Макрон, Сальвини и Пашинян — явления одного порядка, хотя совершенно разного масштаба», — отмечает Лукьянов.
Главное для новых сил, по словам Лукьянова, продемонстрировать гражданам, что они действительно могут реагировать на идущий снизу запрос. «Если нет — поддержка быстро съеживается. Свежие цифры показывают, например, рекордный антирейтинг Макрона», — пояснил он, в тоже время заметив, что в действиях Пашиняна нет антироссийского подтекста, но это — игра с огнем.
«Судебное преследование действующего генсека ОДКБ воспринимается в России как шаг оскорбительный и демонстративный, возможно, даже инспирированный кем-то извне. Рискну утверждать, что те, кто принимал это решение в Ереване, о его международных последствиях если и думали, то в самую последнюю очередь. Необходимость перекройки собственного политического ландшафта — борьба с коррупцией, что было главным лозунгом сторонников Пашиняна, и избавление от влияния давно устоявшихся политических кланов — безусловный приоритет „революционной“ власти. Когда руководитель приходит на волне уличных протестов, ему необходимы доказательства своей решимости. И „побочный ущерб“, наподобие конфуза с ОДКБ, которая оказалась в глупом положении, во внимание не принимается», — пишет российский эксперт.
«Белорусизация» армяно-российских отношений
После смены власти в закавказской республике в армяно-российских отношениях все больше явными становится симптомы «белорусизации». Политическая линия твердить, с одной стороны, о важности сохранения союзнических отношений с Россией, но в тоже время заявлять о существующих проблемах в отношениях с Москвой, а в случае необходимости и действовать, становится четче.
Заявление премьера Пашиняна накануне недавнего визита в Санкт-Петербург о том, что «Россия в состоянии предотвратить возобновление войны в Карабахе», свидетельствует именно об этом. В ходе своей недавней пресс-конференции армянский премьер несколько раз подчеркнул роль России в урегулировании карабахского конфликта, фактически назвав её главным ответственным за недопущение эскалации в регионе.
Эксперты, конечно, возразят Пашиняну, отметив, что не стоит переоценивать влияние Кремля на Баку, поскольку оно довольно ограничено. Одним из рычагов влияния является карабахский конфликт, вторым — неприемлемые для Армении поставки оружия Азербайджану. Других инструментов влияния на Баку у Москвы нет. Представление ограниченности масштабов влияния можно дополнить напоминанием о том, как несколько лет назад Азербайджан создал просто невыносимые финансовые условия для присутствия России на радиолокационной станции в Габале и вынудил Москву уйти оттуда.
К этому следует добавить то обстоятельство, что Азербайджан как граничащее с Северным Кавказом каспийское государство имеет большое значение для Москвы.
Возникает вопрос, если рычаги влияния России на Азербайджан действительно слабы, то откуда такая уверенность у Пашиняна, заявляющего что вековой друг Россия не допустит возобновления войны в регионе? Неужели премьеру неизвестны простые истины, что Ильхам Алиев и после звонка из Москвы (или Вашингтона) может резко обострить ситуацию на линии соприкосновения вокруг Карабаха и непосредственно на армяно-азербайджанской границе? Или слова Пашиняна содержат другой подтекст?
На самом деле у Москвы есть довольно мощный рычаг влияния на Баку, коим является максимальное усиление Армении.
Тем не менее, эксперты склонны считать, что подобные заявления Пашиняна говорят об ином. А именно: хотя «бархатная революция» не привела к резким изменениям во внешней политике Армении, но меняются акценты в отношениях. Кстати, как на армяно-российском направлении, так и в отношениях Армения-ЕС.
Пашинян говорит об армяно-российских союзнических отношениях, факторе России в экономике Армении, важности российского посредничества в ОБСЕ в карабахском вопросе. Вместе с тем открыто заявляет, что «мы хотим более дешевый газ», возлагает ответственность за сохранение статус-кво в зоне карабахского конфликта на Москву, расценивает инцидент в селе Паник в Ширакской области с участием российских пограничников как «провокацию», а в Санкт-Петербург отправляется для того, чтобы «не парализовать работу ЕАЭС».
Итак, в армяно-российских отношениях наблюдаются симптомы «белорусизации». «Думаю, при правлении Пашиняна отношения Армении с Россией больше уподобятся российско-казахстанским или российско-белорусским отношениям», — отмечает политолог Микаел Золян и спешит добавить, что союзнические отношения, конечно, сохранятся, но и существующие проблемы не будут умалчиваться.
