В польском городе Жешув 20-21 октября прошла научная конференция, посвящённая Кавказу. Конференция была организована Институтом истории Жешувского университета, Институтом Восточного Права имени Габриеля Шершеневича, Институтом истории университета имени Адама Мицкевича в Познани и научным журналом "Кавказ-Прошлое-Настоящее-Будущее".
На конференции выступил политический обозреватель ИАЦ VERELQ Айк Халатян, который представил доклад «Армения после 44-дневной войны: выбирая между Россией и Турцией».
Месседжи Анкары Москве и Еревану
Прошедшая осенью 2020 года война в Нагорном Карабахе кардинально изменила расклад сил на Южном Кавказе. И хотя по итогам войны создаётся впечатление, что Россия ещё более укрепила своё влияние в Армении и в целом в регионе, однако, ситуация не так однозначна. И Турция не только в тандеме с Азербайджаном резко усилила своё влияние в регионе, но и впервые за последние сто лет получила возможность претендовать на влияние в Армении.
О том, какую роль сыграла Турция в 44-дневной войне, как в её инициировании, так и в самой войне, много сказано. В дни войны об этом прямо заявляли власти стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ, в частности о переброске боевиков-исламистов из подконтрольных Турции регионов Сирии. Анкара оказала Баку всестороннюю политико-дипломатическую, разведывательную и военно-техническую поддержку во время войны.
При этом примечательно, что начало Азербайджаном войны практически совпало с пятилетием начала Россией военной операции в Сирии. И после того, как Москва разрушила планы Эрдогана в Сирии (на момент начала операции ВКС РФ в Сирии Башар Асад казался обречённым, и его падение казалось лишь вопросом времени), турецкий президент вернул «ответку» России. Фактически приняв участие в боевых действиях в регионе, который до этого считался зоной влияния Москвы.
Анкара не только содействовала началу войны, но и всячески препятствовала прекращению огня. В этой связи можно вспомнить, как Азербайджан отказывался соблюдать подписанные его же министром иностранных дел соглашения о прекращении огня после звонков в Баку главы МИД Турции Мевлюта Чавушоглу.
В результате Анкаре удалось добиться того, чтобы Москва была вынуждена договариваться с ней о прекращении огня. Результатом чего стал российско-турецкий мониторинговый центр в Агдаме.
Можно сказать, что Турции в Карабахе в очередной раз удалось, как и в ряде других регионов, например Сирии, Ливии, с потоком беженцев в Европу и т.д., реализовывать ставшую уже традиционной для Эрдогана тактику: сначала создать проблему, затем помешать её решению без учета турецких интересов, а затем, получив серьёзные уступки, позволить купировать проблему. При этом не давая решать проблему окончательно, дабы иметь возможность в любой момент вновь её раскрутить и получить новые уступки. Наглядным подтверждением этого стало интервью Чавушоглу агенству Анадолу в начале войны: «Мы говорили с Путиным, с Лавровым (о карабахском конфликте). Как мы вместе действуем в Сирии, так пытались и здесь, но не удалось. Говорят: пусть остановится война. Пусть». Цинично намекая, что без согласия Турции войну не остановить.
После завершения боевых действий в результате трёхстороннего заявления 9 ноября Турции попыталась максимально закрепить усиление своих позиций в регионе по итогам войны. И хоть турецкой стороны не удалось добиться от России совместного патрулирования (как это делается, например, в Идлибе), однако, подписанная 15 июня Шушинская декларация стала фактически официальным оформлением и так действовавшего военно-политического союза между Турцией и Азербайджаном.
При этом Турция продолжает политику блокады Армении, начатую ещё в 1993 году, даже несмотря на то, в своё время Турции отказалась от реализации Цюрихских протоколов, требуя от армянской стороны уступок в карабахском вопросе. И хотя по итогам войны уступки армянской стороны оказались многократно больше, чем от неё ожидала Турция во время «футбольной дипломатии», однако Анкара не спешит разблокировать границу и установить дипотношения, теперь требуя от Армении уступок уже в вопросе так называемого «Зангезурского коридора». Понимая под ним экстерриториальную дорогу через Сюникскую область между Азербайджаном и граничащим с Турцией Нахичеваном. Эрдоган, сообщив 19 сентября турецким СМИ о переданном ему Пашиняном через премьер-министра Грузии Ираклия Гарибашвили предложении о встрече, сразу же поставил жёсткие предусловия: «Пашинян, с одной стороны, заявляет, что не намерен предоставлять Нахичеванский коридор, с другой - что желает встречи со мной. Если он хочет встречи с Реджепом Тайипом Эрдоганом, ему следует предпринять определенные шаги. Турция открыта к переговорам, однако для проведения встречи собеседник должен продемонстрировать позитивный подход».
Политика Москвы
Политика России в карабахском конфликте заключалась (и заключается) в том, чтобы сохранить свое влияние в Армении и одновременно усилить его в Азербайджане. Который открыто взял курс на военно-политический союз с Турцией, направленный и против интересов Москвы на Южном Кавказе и Центральной Азии. И именно поэтому, Россия пыталась не допустить войны, и с 2016 с помощью льготных кредитов Армении на закупку вооружения подравнять баланс сил между двумя республикам, что вызывало резкое недовольство Баку.
При этом было очевидно, что Россия, имеющая серьёзный интерес к развитию отношений с Азербайджаном, не будет прямо участвовать в военных действиях против Баку и ограничится лишь военно-технической помощью.
Россия по итогам войны на первый взгляд смогла усилить свои позиции в регионе, фактически получив вторую базу (миротворцы в Карабахе), а также готовясь к размещению своих военнослужащих по всей международно признанной границе Армении и Азербайджана. Однако, после поражения в войне и азербайджанской агрессии на границе явно видно сильное разочарование армянского общества союзом с Россией, притом что Москве так и не удалось вернуть былые позиции в Азербайджане. И азербайджанские власти прямо заявляют, что считают пребывание российских миротворцев временным и не намерены (на данный момент) продлевать пятилетний срок их миссии.
Российские власти считают, что разблокировка коммуникаций и делимитация границы между Арменией и Азербайджаном позволят устранить напряжённость на границе и освободят Москву от необходимости делать болезненный выбор между союзными обязательствами перед Ереваном и отношениями с Баку. К тому же это позволит разместить российских военнослужащих по всей армяно-азербайджанской границе.
Победа на досрочных выборах 20 июня Пашиняна, анонсировавшего ранее свою готовность пойти на серьёзные уступки Баку, облегчает задачу для Москвы — на фоне готовности Пашиняна подписать документ о начале делимитации границы Кремлю надо сейчас найти общий язык лишь с Баку.
Однако Азербайджан, пользуясь поддержкой Турции, пытается получить максимум по итогам прошлогодней войны и окончательно закрыть карабахский вопрос. С этим не согласна российская сторона, которая хочет оставить на будущее определение окончательного статуса Арцаха, дабы сохранить рычаг влияния на Азербайджан.
На перепутье
44-дневная война наглядно показала, что на Южном Кавказе геополитический выбор для стран региона может идти лишь между Россией и Турцией. Которые, помимо тесных экономических и гуманитарных связей со странами региона готовы также применять силу для достижения своих политических целей. В этой связи надо заметить, что помимо отсутствия согласованной и внятной обшей политики в отношении Южного Кавказа, именно отсутствие у ЕС силового компонента и главное политической воли идти на жёсткие, силовые действия для достижения своих политических целей делают Европу аутсайдером в геополитической борьбе за регион.
Коллективный Запад, и частности США, у которого сейчас очень напряжённые отношения с Россией, даже несмотря на проблемы с Эрдоганом, в противостоянии Анкары и Москвы поддерживает своего союзника по НАТО Турцию. Считая, что даже с учётом проблематичности Эрдогана, победа Турции означает поражение России. А нынешнего строптивого турецкого лидера скоро может сменить более покладистый президент.
К тому же, именно исторически сложные отношения Армении и Турции, память о Геноциде армян в Османской империи (так и не признаваемый турецкими властями), опасение возможной турецкой агрессии, способствует сохранению российского влияния в Армении. И не случайно, что некоторые прозападные СМИ и эксперты пытались внушить армянскому обществу, что «турецкая угроза» якобы преувеличивается Россией в своих целях.
К этому добавляется и то, что Азербайджан занимает важное место в энергетических проектах Запада, призванных ослабить зависимость Европы от российских энергоресурсов. И это вынуждает западные страны закрывать глаза на шаги Баку, максимум ограничиваясь декларативными заявлениями и резолюциями.
Во многом геополитический выбор Армении между Россией и Турцией будет зависеть от того, насколько долго продержится у власти нынешняя правящая команда. Никол Пашинян анонсировал «эру мирного развития для Армении и региона», и этот курс вынуждает его помимо уже сделанных серьёзных уступок быть готовым к новым уступкам. При этом пытаясь ответственность за все эти болезненные уступки (а также будущее Нагорного Карабаха) переложить с себя на Россию, что естественно вызывает рост антироссийских настроений. И хоть сейчас Пашинян пытается себя позиционировать как абсолютно пророссийского политика, однако ряд шагов и заявлений действующей власти, и, самое главное, её союзники во внутриполитической борьбе, свидетельствует о том, что курс на сближение с Москвой в любой момент может быть изменён. Особенно после того, Россия лишится главных рычагов своего влияния в Армении, в частности своего влияния на силовые структуры, а экономика после открытия границ окажется тесно связана с Турцией по примеру соседней Грузии. И даже членство республики в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) не станет преградой для турецкой экономической экспансии.
В свою очередь армянская оппозиция, ведущую роль в которой сейчас занимают экс-президенты Роберт Кочарян и Серж Саргсян, считают, что путь сближения с Азербайджаном и Турцией, с учетом традиционно сложных исторических отношений и недавней войны позорен, опасен и не принесет серьезных экономических дивидендов Армении. Они (а также большая часть ведущих оппозиционных сил, за исключением сателлитов действующей власти) не готовы смириться с потерей Карабаха. Что будет побуждать их к более тесному и крепкому союзу с Россией. В расчёте на то, что конкуренция Москвы и Анкара за лидерство в регионе неизбежно приведёт рано или поздно к их прямому или завуалированному (а может правильнее опосредованному) столкновению. И Россия, явно недовольная союзными отношениями Анкары и Баку и претензиями Турции на лидерство с Южном Кавказе (а через него и в Центральной Азией), будет вынуждена от своего нынешнего равноудалённого подхода к Еревану и Баку перейти к более явной и активной поддержке армянской стороны.
И хотя сейчас Пашинян ссылается на то, что победа на досрочных выборах 20 июня свидетельствует о народной поддержке его курса на нормализацию отношений с Азербайджаном и Турцией, однако, низкая явка на этих выборах (больше половины избирателей просто не приняли участие в голосовании) и результаты недавних выборов в органы местного самоуправления свидетельствует о том, что народная поддержка действующей власти и её внешнеполитического курса не так однозначна. Тем более когда ради нормализации отношений с Турцией и Азербайджаном армянскому обществу будет предлагаться серьезно изменить свой менталитет и отказаться от исторической памяти.
Это, помимо прочего, грозит Армении серьёзными проблемами и с диаспорой в США, Европе и на Ближнем Востоке - потомками спасшихся от Геноцида армян, которые негативно восприняли даже Цюрихские протоколы Сержа Саргсяна.
