Как Пашинян вернул в политику Кочаряна: главный итог дела «1 марта»

Накануне суд в Ереване прекратил уголовное преследование экс-президента Армении Роберта Кочаряна и ещё нескольких бывших  высокопоставленных лиц по статье «свержение конституционного строя» на основании отсутствия факта преступления. До этого, 26 марта Конституционный суд Армении признал статью 300.1 УК «свержение конституционного строя», по которой судили Кочаряна, противоречащей конституции и недействительной.

Тем самым фактически была поставлена точка в деле «1 марта», касающемся силового разгона в центре армянской столицы 1-2 марта 2008 года акций протеста оппозиции, в результате которого погибло 10 человек. Активную роль в тех событиях играл действующий премьер-министр Никол Пашинян, который после тех трагических дней ушел в бега, затем сдался властям, более полутора лет провёл в заключении и вышел на свободу в мае 2011 года по амнистии.

Вероятно, после тюремного срока дело «1 марта» и лишение Кочаряна свободы любой ценой стали для Пашиняна идеей фикс. Ничем иным не объяснить тот факт, что Пашинян, отказавшись выполнять почти все свои обещания, которые раздавал, будучи оппозиционером, даже такие далёкие от политики, как демонтаж полицейских радаров на дорогах, решил раскрутить дело «1 марта» и обязательно арестовать Кочаряна. И возбудив уголовное дело против экс-президента и арестовав его, Пашинян продемонстрировал, что от него не стоит ждать строительства «светлого будущего», так как для него важнее борьба с «темным прошлым». И спустя всего меньше трёх месяцев с победы «бархатной революции», её лидер завяз в борьбе с прошлым, с Кочаряном, подчинив логике этой борьбы свои важнейшие шаги во внутриполитической сфере и даже кадровые назначения.

О том, что в этом деле слишком много личных моментов для Пашиняна связанных с Кочаряном говорил даже тот факт, что, к примеру, по нему не проходил экс-президент Серж Саргсян. Бывший во время трагических мартовских событий 2008 года премьер-министром и кандидатом от партии власти на президентский пост. Притом что будучи оппозиционером Пашинян обвинял его и ряд крупных олигархов (некоторые из которых сейчас очень близки к премьеру) в применении силы против протестующих.

При этом ради заключения Кочаряна за решетку Пашинян даже пошёл на обострение отношений с Кремлем и международный скандал, попытавшись арестовать генсека ОДКБ Юрия Хачатурова (во время событий 2008 года он командовал гарнизоном Еревана). И это притом что лишь к июлю 2018 года ему с трудом удалось относительно нормализовать отношения с Москвой, которая настороженно относилась к пришедшему к власти через улицу армянскому лидеру. Тем более учитывая не скрываемые им в бытность оппозиционером антироссийские взгляды.

Российские власти с первых дней уголовного преследования экс-президента открыто выражали свое недовольство этим шагом Пашиняна и публично демонстрировали свое положительное отношение к Кочаряну. Новому руководителю армянского правительства напоминали о его обещании, что «не будет вендетты в отношении бывшей власти».

Во многом планы Пашиняна спутал и сам Кочарян, который вернулся в Ереван, прекрасно понимая, что может быть арестован (что и случилось в итоге). Не исключено, что расчёт Пашиняна и его команды строился на том, что экс-президент не рискнёт вернуться, чтобы не оказаться за решёткой. Это позволило бы премьеру объявить бывшего главу государства виновным, избегающим от правосудия, и стать героем в глазах той части общества, которая демонизировала образ Кочаряна все последние годы. А отсутствие реального срока для «беглого» экс-президента должно было смягчить реакцию  российской стороны.

Но случилось то, что случилось - Кочарян не только вернулся в страну, но резонансный судебный процесс вынудил его вернуться в большую политику. И сейчас именно он стал главным соперником Пашиняна на ожидающихся 20 июня в Армении внеочередных выборах. Первую крупную победу над Пашиняном он уже одержал, добившись закрытия столь принципиального для Пашиняна и сторонников премьера дела «1 марта», даже несмотря на то, что сам Пашиняна за последние два года неоднократно заявлял, что дело это «полностью раскрыто». А против тех судей, которые осмеливались принимать неугодные властям решения по делу Кочаряна, возбуждались уголовные дела и дисциплинарные производства, дабы показать судебной системе, чего от неё ждёт власть в этом вопросе.

Особо болезненным для Пашиняна стало то, что после всех его антиконституционных действий в конфликте с Конституционным судом, отстранения трёх судей и назначения вместо них своих людей, громогласных утверждений, что «кризис вокруг КС разрешен», Конституционный суд единогласно оправдал его главного противника.

На фоне позорного поражения в карабахской войне столь болезненная внутриполитическая неудача все больше убеждает армянское общество и элиты, что Пашинян – не способен успешно решать даже принципиальные для себя вопросы. Ведь события «1 марта» были одним из главных аргументов пропаганды против Кочаряна, демонизации в глазах общества фигуры бывшего президента. И это не может не сказаться негативно на позициях Пашиняна в предвыборной гонке, и, при этом, дать новый импульс его главному конкуренту для увеличения числа сторонников.

Айк Халатян