Переговорный процесс по урегулированию карабахского конфликта становится более интенсивным. За последние два месяца главы МИД Армении и Азербайджана провели две встречи. Последняя встреча в Женеве 28-30 января при посредничестве сопредседателей МГ ОБСЕ продолжалась два дня. Не исключена встреча лидеров Армении и Азербайджана Никола Пашиняна и Ильхама Алиева в рамках Мюнхенской конференции по безопасности 14-16 февраля. Несмотря на интенсивность переговоров, тем не менее, ощущается нехватка информации. Из заявления посредников по итогам переговоров в Женеве ясно следующее: «стороны конфликта обсудили возможные последующие шаги по подготовке народов к миру, принципы и элементы будущего урегулирования, график и повестку процесса урегулирования».
Что подразумевают посредники под этими общими формулировками, возможен ли мир в Карабахе в среднесрочной перспективе и к чему может привести нынешний этап переговоров, корреспондент VERELQ побеседовал об этом с Лоуренсом Броерсом, британским экспертом по Южному Кавказу и директором кавказской программы британской организации Conciliation Resources.
Г-н Броерс, как Вы оцениваете итоги переговоров глав МИД Армении и Азербайджана в Женеве? Можно ли ожидать серьезных подвижек в мирном процессе по Карабаху?
Мне кажется стороны в настоящее время обсуждают два аспекта конфликта. Первое, это укрепление мер доверия, вопросы снижения напряженности на передовой, иными словами – проблему эффективного менеджмента конфликта. То есть, как жить в конфликте и меньше стрелять. С другой стороны, идет обсуждение также самого процесса урегулирования. Ереван и Баку обсуждают принципы урегулирования, рамки будущего договора и пути нахождения компромисса. Это параллельный процесс. Задействована как повестка дня субстантивных переговоров, так и укрепления мер доверия, что стороны обговорили в Вене, Санкт-Петербурге и Женеве.
Если разобрать заявление посредников по Карабаху по итогам встречи в Женеве, что можно сказать о нем? Вселяет ли оно надежду на установление мира в регионе?
Заявление мне показалось интересным. Там ударение ставится на интенсивность и субстантивность переговоров, что очень отличается от заявлений по итогам встреч лидеров Армении и Азербайджана в период президентства Сержа Саргсяна. Тогда и напряженности на передовой было больше, и интенсивность переговорного процесса оставляла желать лучшего. С другой стороны, заявление по итогам переговоров в Женеве демонстрирует уровень серьезности момента в мирном процессе. Стороны хотя и договорились о том, чтобы подготовить народы к миру, однако уже год в этом направлении особых усилий мы не видим. Исключением является снижение уровня напряженности по всей линии фронта. Мы видим также критику существующих идей по мирному урегулированию конфликта, однако новые пока не предлагаются. Воодушевляет то, что в заявлении говорится об элементах и принципах будущего мирного урегулирования, но они станут важными лишь в том случае, если все меры гуманитарного характера, о чем договорились стороны ранее, будут последовательно реализовываться.
Много говорится о том, что процесс карабахского урегулирования активизировался после «бархатной революции» в Армении. Вы согласны с этим мнением?
И да, и нет. Были предприняты шаги по снижению напряженности на передовой, что можно лишь приветствовать. Были сделаны заявления о важности мира в регионе и изменения враждебного нарратива. Однако уже летом мы стали свидетелями жестких заявлений. Пашинян сказал, что «Карабах – это Армения и точка». Спустя некоторое время Алиев ответил в таком же тоне – «Карабах – это Азербайджан». Стороны на уровне заявлений вернулись к предыдущей негативной атмосфере. В связи с этим, в настоящее время для мирного процесса очень важно наполнить заявления реальным контентом, сделать реальные шаги по подготовке общества к миру. Нельзя долго делать заявления и думать, что так можно сохранить мир.
Насколько правдоподобны заявления сторон конфликта о том, что в настоящее время они не обсуждают конкретный документ?
Думаю, стороны обсуждают последний вариант Мадридских принципов. За последние годы много разногласий было по этому поводу. Сложно сказать, что именно содержит этот документ. Информации очень мало.
В настоящее время уровень напряженности на передовой линии достаточно низок. Долгое время периодические нарушения перемирия, диверсии и «снайперскую войну» объяснили тем, что у Баку есть «рациональная нужда» стрелять, ибо это единственный способ громко заявить о своем недовольстве относительно статус-кво. Почему же сейчас азербайджанские ВС не стреляют или так интенсивно не стреляют?
Хороший вопрос. Думаю, в Баку есть определённые ожидания относительно переговорного процесса. В связи с этим уменьшение напряженности может способствовать этому. Парадигма в этом плане изменилась. С другой стороны, в Азербайджане идут существенные внутриполитические процессы по обновлению властной вертикали. Внимание в этом плане сконцентрировано на внутриполитические процессы. С учетом всех этих факторов, в Баку считают, что нет необходимости сейчас нагнетать ситуацию на передовой. В прошлом, да, был резон постоянно повышать планку напряженности, что в конечном итоге привело к апрельской войне 2016 года. Тогда нужно было также оправдывать миллиардные оборонные расходы, что были сделаны в другой экономической ситуации, а именно в период высоких цен на нефть. С падением мировых цен на нефть, изменился и экономический контекст конфликта. Это тоже фактор.
Часто новых армянских властей называют популистами. Они пришли к власти на волне бурных политических процессов. По Вашему мнению, популистская власть способна решить такой сложный этнополитический конфликт, как карабахский?
Для решения конфликтов важен прагматизм, а не популизм. Не думаю, что популистская власть может способствовать решению сложных конфликтов с большим эмоциональным зарядом. Популисты очень зависят от общественного мнения, они постоянно ориентируются на него. С другой стороны, определённый уровень популизма может и необходим, поскольку многое зависит от мандата властей. Они должны быть легитимными, что тоже важно в решении конфликтов. Но чрезмерный популизм мешает. Моя страна (Великобритания) тоже страдает от популизма. Популистская власть может и создать проблемы. Так, что все очень сложно.
Беседовал Аршалуйс Мгдесян
