Что говорит премьер-министр Пашинян рано утром, говоря о Католикосе Всех Армян и лишенном сана священнике? Не воспроизвожу дословно. По сути, Пашинян говорит, что руководство ААЦ не может считать бывшего Тер Арама лишенным сана, если Католикос Всех Армян также нарушил устав и не является целибатным (монахом-священником). Я попытался в одном-двух предложениях представить смысл утренней мысли Пашиняна.
Сокращая еще более, можем констатировать, что: Пашинян говорит, что поскольку Гарегин Второй не подает в отставку, то и сам он не признает его решений, в том числе относительно лишения духовника сана.
Эта позиция, пожалуй, совсем не удивительна. Никол Пашинян четко зафиксировал свое наступательное отношение к ААЦ и последовательно будет двигаться в этом направлении. Существенное в его утреннем «месседже», пожалуй, следующее: Никол Пашинян будет поощрять «миграцию» духовенства по этой логике – из Первопрестольного к «антипрестолу» Ованнаванка.
Причем я ничуть не удивлюсь и даже считаю возможным, что в вопросе организации этой «миграции» будут использоваться также варианты «компроматного» воздействия в отношении различных духовников. Речь не идет о публичном разглашении, а о выводе того или иного духовника из подчинения Первопрестольного под условием неразглашения.
Я неоднократно отмечал, что абсолютно не следует недооценивать тот вызов, который брошен ААЦ в лице Никола Пашиняна. Повторю – в лице, а не руками. Здесь многие могут не согласиться со мной, но Никол Пашинян в этом процессе является исполнительным деятелем. Но я также не согласен, что он выполняет лишь указания Алиева или Эрдогана.
Несколько дней назад я представил информацию об исключительном событии, когда в Ватикане, после 500-летнего перерыва, прозвучала совместная молитва главы Англиканской церкви, британского монарха Карла Третьего и Папы Римского Лео 14-го. Этот «союз» на практике является актом о серьезнейшем процессе передела мировых конфессионально-политических карт, и в частности, христианской архитектуры, весь масштаб и объем которого, конечно, возможно, даже еще не обрисован.
У Никола Пашиняна в этом вопросе есть три варианта: принять решение о сопротивлении внешнему давлению в вопросе ААЦ; принять решение не сопротивляться – сдаться и содействовать, или, по крайней мере, играть в унисон; и принять решение о маневрировании.
Откровенно говоря, для меня до конца неясно, какой из последних двух вариантов выбрал Пашинян. Очевидно, что первый вариант – сопротивления – не выбран.
Если он решит свой избирательный вопрос сохранения власти, ослабит ли он интенсивность и объем своей кампании против ААЦ? Из этого станет ясно, выбрал ли он вариант маневра и тем самым просто обеспечения сильной внешней поддержки в вопросе воспроизводства власти, или все-таки вариант содействия и фактического демонтажа субъектности ААЦ.
Сам я, рассматривая все это, считаю, что действия руководства ААЦ на данном этапе должны быть очень осмотрительными, и тем более не должны диктоваться атмосферными настроениями, формируемыми в основном предвыборными политическими соблазнами.
Политический аналитик Акоп Бадалян
