Предполагаемый второй этап передачи власти, начатой в 2018 году — возвращение власти — не просто допустим как сценарий, но при определённом раскладе выглядит весьма реалистичным. Это объясняется как характером и объёмами имеющегося компромата, так и отдельными проявлениями текущей геополитической конъюнктуры.
То, что сегодня делает глава правительства — не является ли это частью сценария возвращения власти? Такой вариант вполне возможен, поскольку накануне выборов он сознательно идёт на непопулярные и ослабляющие его шаги.
С другой стороны, на возможных выборах — если они вообще состоятся — он, судя по всему, намерен компенсировать свой низкий рейтинг за счёт применения силы со стороны силовых структур и уличного элемента, фальсификаций, арестов оппонентов, насилия и расправ. Предварительно — окончательная корректировка Избирательного кодекса в нужную сторону.
Могут ли действия против Церкви быть продиктованы внешними факторами? Да, и вполне уверенно можно говорить об этом.
С другой стороны, одно и то же действие может обслуживать интересы разных бенефициаров.
Может ли этот процесс быть частью имитации политической жизни? Вполне возможно.
Но для этого необходимы чёткие договорённости на уровне первых лиц. Со временем это прояснится.
Существуют и другие сценарии, но на их изложение сейчас просто нет времени.
В регионе разворачиваются такие процессы, что главным их определяющим признаком становится именно неопределённость.
И на этом фоне отчётливо прослеживается одна устойчивая, исторически оформленная и всё более укрепляющаяся ось — Великобритания–Турция–Азербайджан, к которой Республика Армения присоединилась наполовину, как нечто вроде слепой кишки.
Кстати, спецподразделения Армении уже довольно продолжительное время проходят снайперскую подготовку в Великобритании.
Если исходить из утверждения, что, несмотря ни на что, Армения будет последовательно продвигать повестку мира — то есть фактически откажется даже от самозащиты — возникает вопрос: против кого тогда будут работать эти снайперы?
Варианты, конечно, есть, но пока оставлю их без комментариев.
О внешней разведке говорить не буду. О деле Пермякова — тоже. Как и о некоторых членах Карабахского комитета. И так далее.
Тот, кто в Армении обрёл политический вес за счёт событий "1 марта" и позже был выдвинут в роли оппозиции, уйдёт тем же путём — через "1 марта". Если, конечно, уже не слишком поздно.
Политолог Ален Гевондян
