Поражение – очень тяжелая вещь, она создала до сих пор неизвестную нам атмосферу. 100 лет, несколько поколений армянского народа не знали, что такое поражение. Мы забыли поражение.
Гражданин поражения, общество поражения
Поражение формирует своего специфического гражданина, свое специфическое общество. Это не нормальная среда, и, разрабатывая стратегию борьбы, с этим надо считаться. То, что после поражения власть в Армении не изменилась - наш национальный стыд. С другой стороны, мы не принимаем и глубоко не понимаем новую реальность. Проигравший гражданин и проигравшее общество означают многочисленные искаженные социальные отношения и представления. Мы должны постараться изучить и понять это все, чтобы оппозиционная борьба привела к успеху.
Гражданин поражения
В условиях поражения трудно оставаться человеком. Так во всех государствах. Нарушение моральных норм облегчается, поскольку эти нормы перестают работать, и их нарушитель перестает чувствовать значение им содеянного и последствия.
Эпизод с новоназначенным заместителем министра юстиции трагедия: она никак не связана ни с книгой, ни с ее автором. Это микс всех известных уродливых систем, начиная от советского гулага: отказаться от родителей, семьи, друзей… Это из фашистской эпохи – сжигать книги. Это наша «новая нормальность». Только в тотально проигравшем обществе возможен жанр «Многоуважаемого». К главе власти, которая проиграла половину страны, а судьбу второй половины поставила в состояние неопределенности, заставляют обращаться как к «многоуважаемому». В чем нужда калечить людей?
Любое рабочее обращение, например, господин премьер-министр, вполне достаточно. Нет, проигравшего гражданина проигравшей страны калечат до конца.
У власти есть множество механизмов опускать людей, искажать гуманность. В чем нужда их беспощадно применять как к своим, так и к другим? Так еще более разрушаете это общество.
В Армении формируются новые и очень опасные баррикады. Часть общества перестает иметь общую психологическую родину со слоем «многоуважаемых». Это очень опасная тенденция, но также понятная. Ужасы, творящиеся в судебно-правовой системе фиксируем мы все, но их осуществляют конкретные люди, граждане РА, имеющие имена и фамилии, а иногда и определенную биографию. Грайра Товмасяна судят за то, что имеет мнение. Назовут это особым мнением или личным, не важно. Сегодня гражданин не должен иметь мнения.
Решение
Велик соблазн обвинять всех по очереди, но результативность этого сомнительна. От этого баррикады становятся все более агрессивными, внутри себя и вокруг власти. «Многоуважаемые» разрывают свои социальные связи с другой средой, с молчаливым лозунгом «не мешайте нам быть такими».
Невозможно было представить, что в 21-ом веке в нашей маленькой Армении можно было получить такого большего монстра. Эта система, система поражения, своими многочисленными рычагами сломает наше государство, искалечит нормальных людей.
Общество поражения
Мы имеем архаичное общество, которое существенно обременилось грузом поражения. Пришедшие с улицы «временщики» убеждают, что мы не имеющая истории масса, неспособная к чему-то серьезному.
В обществах поражения качество общественных триггеров и возможности протеста другие. Несправедливое судейство в отношении армянского спортсмена родило более бурную внутри-общественную реакцию чем реальная угроза обрушения государства.
Неуправляемая внутренняя жизнь, со становящимися день ото дня все более уродливыми нравами, провал коммунальных систем, ежедневные трагические аварии, протеста и тревоги не вызывают.
Нравы общества поражения, цели, моральные нормы, желания, возможности существенно отличаются от стандартных обществ.
Следовательно, готовясь к любому движению, любым выборам, любому общественно-политическому этапу, это надо понимать. Не понимать, означает проиграть изначально. Ожидания от общества и состояние общества друг другу не соответствуют.
Мы удивляемся, как может наше общество так безразлично относиться к содержащимся в бакинских тюрьмах нашим пленным. Объяснение, наверное, в том, что общество поражения само себя чувствует также сломленным, в безнадежном положении, в среде подобной плену. По этой причине его чувство эмпатии такое слабое. Грубо говоря, «был бы кто-то, кто о нас подумал».
Трудно даже представить, что произойдет, когда в Баку начнутся судебные процессы и преподнесут нашему неготовому, сломленному обществу, с которым предварительно никто по этой теме работы не ведет. Не надо обижать (тем более оскорблять) гражданина и общество, надо с ним работать, как родитель, как учитель. Сначала надо изменить психологическое состояние общества, атмосферу, чтобы стало возможным сменить власть.
Ваге Ованнисян, группа «Альтернативные проекты»
