Премьер-министр Никол Пашинян дал интервью российскому Первому каналу.  - Стало ли для Вас неожиданностью азербайджанское наступление, его интенсивность, техническая оснащенность, в частности, такое массивное применение беспилотников? - Честно говоря, это не было неожиданностью, потому что Азербайджан уже очень долгое время развивает воинственную риторику, риторику ненависти к армянам и ко всему, что связано с армянами. И язык угроз стал обычным для нас: то, что Азербайджан говорит на языке угроз. Что стало неожиданностью - это привлечение боевиков террористических организаций в этот конфликт. И я думаю, что это вообще меняет весь контекст происходящего, потому что уже вчера Россия, российские спецслужбы официально подтвердили, что боевики некоторых международных террористических организаций привлечены к военным действиям в Карабахе, то есть к наступлению против Нагорного Карабаха. Я думаю, что сейчас фактически Нагорный Карабах борется с международным терроризмом. И это очень многое меняет в контексте нагорно-карабахского вопроса. - Вы позавчера впервые за время этого обострения побывали в Степанакерте, в Нагорном Карабахе, встречались с военными, видели своими глазами, наверное, многое. Тактика, которую применяет азербайджанская армия, она, судя по всему, направлена на то, чтобы применять высокоточное оружие и выводить из строя материально-техническую часть армянской армии. Что Вы противопоставляете такой тактике? - Армия Нагорного Карабаха этому противопоставляет мобильность Вооруженных сил и нанесение превентивных ударов. Пока что это неплохо получается. И еще войска Армии обороны Нагорного Карабаха довольно успешно уничтожают эти беспилотники. - Руководство Азербайджана говорит, что готово прекратить огонь в том случае, если вы признаете Нагорный Карабах территорией Азербайджана, даже звучат требования предоставить график вывода армянских войск из Нагорного Карабаха. Вы придерживаетесь противоположной позиции. И это выглядит тупиком, клинчем таким. На какие компромиссы Вы готовы пойти, а какие компромиссы неприемлемы? - Вы знаете, в этой атмосфере неуместно говорить о деталях. Что касается формулы, очевидно, что в любом конфликте, если мы реально хотим решить этот конфликт, нужны компромиссы. Нужны компромиссы. И я думаю, что армянская сторона всегда была готова к компромиссам. И если Азербайджан тоже будет готов к компромиссам, то это изменит ситуацию. - Баку обвиняет вашу сторону в том, что вы нарушаете резолюции Совета Безопасности ООН по Карабаху. Что Вы можете ответить на эти обвинения? И вообще эти резолюции как-то могли разрешить противоречие? - Нельзя эти резолюции Совета Безопасности вырывать из контекста и представлять в ином свете. Нужно очень ясно, четко и трезво проанализировать то, что там написано. Там вообще про Армению, про какие-то военные действия со стороны Армении вообще ничего не говорится. В последней резолюции говорится, что Азербайджан нарушил международную договоренность о прекращении огня, в результате чего потерял территории, и эти территории взяли под контроль силы самообороны армян Нагорного Карабаха. Про Армению там говорится в другом контексте: призывают Армению использовать связи с армянами Нагорного Карабаха, чтобы хоть как-то стабилизировать ситуацию. Последняя из этих резолюций была принята в 1993 году в конкретной оперативной обстановке. Речь идет о конкретной ситуации. И эти резолюции нельзя вырывать из контекста. - Противоречия между Азербайджаном и Арменией могут ли выйти за рамки двусторонних отношений, за рамки двустороннего конфликта? Вы утверждаете, что турецкие военные, по сути, руководят операцией. Может ли это как-то вывести войну из региона? И на какую иностранную помощь в таком случае Вы рассчитываете? - Ситуация уже вышла из региональных рамок. Я имею в виду регион конфликта Нагорного Карабаха, потому что, когда здесь присутствуют радикалисты и международные террористы, это уже представляет из себя угрозу для безопасности всех стран большего региона. И это очаг угрозы безопасности всего мира, глобальной безопасности. Т.е. это уже вышло за рамки чисто нагорно-карабахского конфликта. И, конечно, вовлечение Турции меняет контекст. Я об этом неоднократно говорил в течение последней недели, последних десяти дней. Почему Турция через сто лет вернулась на Южный Кавказ? По двум причинам: продолжить политику Геноцида армян. Для чего нужна Турции эта политика? Чтобы продолжить свою экспансионистскую политику, имперскую политику на север, на восток, на юго-восток. И все это нужно рассматривать в контексте той политики, которую Турция проводит в Средиземноморье, на Ближнем Востоке, в отношениях с Грецией, с Кипром и так далее. Это политика восстановления турецкой империи. И это уже источник угрозы не только для стран региона в узком смысле, но и для глобальной безопасности в широком смысле. И я уверен, что международные партнеры должны сделать конкретные выводы из этого, потому что это уже не вопрос безопасности Нагорного Карабаха и Армении. Это вопрос безопасности очень большого круга стран, держав и даже сверхдержав. - Нагорный Карабах не признан Арменией, хотя в последние дни и Вы, и президент Армении говорили о такой возможности. Как Вы считаете, признание как-то может помочь Карабаху или это только усугубит ситуацию? - Вы задали самый важный и главный вопрос, как минимум, один из самых важных и главных вопросов. Вопрос в следующем: если наш анализ приведет к тому, что это поможет Карабаху и разрешению вопроса, мы сделаем такой шаг, если нет, мы воздержимся от такого решения. Мы сейчас в процессе обсуждения. Еще мы, конечно же, считаемся с тем, что нам нужно быть максимально конструктивным членом международного сообщества. - Этот конфликт уже самый интенсивный и кровопролитный за последние четверть века в этом регионе. Но рано или поздно любая война заканчивается. Как Вы представляете себе мир? - Просто нужно прекратить огонь, нужно прекратить атаку на Карабах и нужно прекратить этот террористический акт, потому что я считаю, что это международный террористический акт против народа Нагорного Карабаха.