Грузия, хоть и зависит от Турции, но не захочет участвовать в предлагаемом Анкарой формате «3 + 3» на Южном Кавказе, считают опрошенные EADaily эксперты. Они отмечают, что влияние Турции на Южном Кавказе после карабахской войны возросло, однако это не поможет реализации ее предложения.
«Запуск работы совместного российско-турецкого мониторингового центра для контроля за прекращением огня в Нагорном Карабахе и, соответственно, появление там турецких военных можно расценивать как успех Анкары, которой удалось уже в военном смысле слова оказаться в этом регионе. Турция с геополитической точки зрения запустила серьезный процесс трансформации, и вряд ли она намерена останавливаться на достигнутом», — отметил эксперт клуба «Валдай» Фархад Ибрагимов.
Военное присутствие не является единственным инструментом в руках Анкары. Турецкое руководство пытается стать лидером № 1 на Ближнем Востоке, используя различные политические и экономические механизмы.
«Основным приоритетом Турции было и останется продвижение своих экономических интересов, создание финансовых структур, расширение политики „мягкой силы“. Эти три составляющие как раз и помогли Турции встать на ноги и достичь того, что она имеет на сегодняшний день», — сказал эксперт.
«Отношения между Турцией и Грузией укрепляются, потому что на то есть причины. Во-первых, Турция является одним из основных союзников по НАТО. Для вступления в НАТО Грузии очень важна поддержка Турции. Во-вторых, главным региональным противником Турции является Россия, обострение отношений с которой способствует поддержанию хороших связей с турецким руководством.
В-третьих, между странами существуют экономические связи. Турецкие компании очень активно интегрируются в Грузии, особенно в прибрежных зонах, поэтому стороны заинтересованы в развитии двусторонних отношений. Так, турецкий бизнес процветает, и не только в Грузии, но и в других странах постсоветского региона», — подчеркнул президент Российской ближневосточной ассоциации Мурад Садыгзаде.
Что касается инициативы по созданию «Платформы шести», предложенной президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, в которой бы приняли участие Турция, Россия, Иран, Грузия, Азербайджан и Армения, камнем преткновения для ее реализации могут послужить проблемы, связанные с позицией, в частности, Грузии.
«Предложение Эрдогана привлекательно, однако вряд ли может быть жизнеспособным из-за непримиримой и неуступчивой позиции Грузии, когда дело касается России. Формат сам по себе интересный, тем более что Иран уже предложил нечто похожее, но с участием Армении и, собственно, самого Ирана. „Иранский формат „3 + 3““ как раз представляется более жизнеспособным», — считает Фархад Ибрагимов.
Эксперт по Ближнему Востоку Камран Гасанов отмечает, что Турция косвенно уже влияет на позицию Грузии через инвестиции, нефтяные и газовые коридоры.
«Значение этих коридоров растет от года в год, потому что Турция увеличила поставки азербайджанского газа через TANAP, который, собственно, и проходит через грузинскую территорию. На территории Грузии Турция является одним из четырех главных инвесторов наряду с Норвегией, Великобританией. Также велико политическое влияние в силу того, что Грузия находится не в очень хороших отношениях с Россией, а Турция — член НАТО, где прозападно настроенные грузинские политические силы могут видеть своеобразную опору и защиту от России», — сказал эксперт.
Однако, подчеркнул Гасанов, при этом в Грузии есть и «определенные страхи по поводу того, что Турция может „отжать“ Аджарию, спонсировать мусульманское население, увеличивать свое капиталовложение».
