Премьер-министр Армении Никол Пашинян на встрече с представителями IT-компаний внезапно занялся не технологиями, а рестайлингом истории. «Возможно, нам нужно сделать ребрендинг символов», — сказал он, будто говорил не о маршалах и национальной памяти, а, скажем, о вино-водочной продукции.
Дальше последовал привычный поток «рассуждений»: кто для нас маршал Баграмян — символ чего? Советской Армии? Военного гения армянского народа? Или просто «инерционный герой», к которому мы привыкли, но так и не переписали ярлык? По логике премьера выходит, что героизм нуждается в редизайне, чтобы не было «короткого замыкания» между СССР и независимой Арменией.
Вроде бы ничего страшного: идея в том, что старые символы нужно адаптировать к современности. Но если отбросить красивую упаковку — пахнет тем же самым: попыткой сгладить или убрать советский и карабахский слой из нашей коллективной памяти. Пашинян не предлагает «заменить Баграмяна», но фраза «продолжаем считать его героем по инерции» звучит как мягкое предупреждение: ещё чуть-чуть — и пересмотрим, по какой формуле вы тут вообще герои.
Политическая психотерапия: лечим страну от памяти. В переводе с пашиняновского: «ребрендинг символов» - это психологическая зачистка от неудобных исторических ассоциаций. Советский маршал? Неподходит. Герой Арцаха? Тоже может конфликтовать с новой концепцией «эпохи мира» — а главное, с тонким дипломатическим чувством, чтобы, не дай бог, не обидеть господ Алиева и Эрдогана, ведь мир теперь строится на «новом региональном взаимопонимании». Если уж Баграмян подлежит апгрейду, не удивляйтесь, если очередь дойдёт и до остальных.
Важно не только что он сказал, но где и кому: в Инженерном городке, перед айтишниками — пространстве, символизирующем «новую Армению», рациональную и оторванную от старых войн и мифов. Пашинян как бы намекает: давайте, программисты, перепишем и героизм как старый код. Он багует, вылетает и вызывает «короткое замыкание».
Героев не меняют — их просто «оптимизируют». Если отбросить метафоры, суть проста: Армения живёт в старых координатах, и эти координаты мешают строить «новое мышление».
Короткое замыкание не в символах, а в голове. Пашинян говорит об одном застое — но на деле замыкание происходит между его риторикой и реальностью.
Итог. Пашиняну не нравится, что страна до сих пор живёт в зеркале истории. Поэтому «ребрендинг символов» — это попытка переставить приоритеты памяти, чтобы прошлое перестало выглядеть достойнее настоящего.
И всё же стоит спросить: до каких пор это будет сходить с рук? Сегодня «ребрендят» героев, вчера убрали Арарат со штампа, а завтра, может быть, «обновят» саму идею Армении?
Марк Адонц
