Армянская Апостольская Церковь и правительство Армении оказались по разные стороны напряжённой информационной конфронтации. Что на самом деле происходит — полноценный конфликт, борьба за влияние или стратегическая дестабилизация институтов? Об этом — откровенный и острый разговор VERELQ с заведующим кафедрой прикладной социологии ЕГУ Артуром Атанесяном. Почему Церковь никогда не была вне политики? Зачем власти превращают уважаемые институты в мишень? И что на самом деле означает «негативная идентичность» власти? Ответы — в этом интервью.
На фото Артур Атанесян
VERELQ: Как бы вы вообще прокомментировали истоки этого конфликта? Где его корни? Почему мы периодически наблюдаем подобного рода кризисные ситуации в отношениях между правительством и Церковью? Обычно считается, что конфликт — это обоюдное поведение как минимум двух сторон.
Артур Атанесян: Я бы не назвал это конфликтом в полном смысле слова. Это односторонняя атака со стороны представителей власти — не всей власти, а отдельных её представителей — на Церковь. Со стороны Церкви нападения на государство или правительство нет, она лишь защищается. Поэтому скорее речь идёт не о конфликте, а о целенаправленных информационных атаках, информационной войне.
Если посмотреть на список государственных и национальных институтов, которым доверяет общество, то за 30 лет независимости Армении на первых строчках стабильно находятся армия и Армянская Апостольская Церковь. Эти две структуры традиционно имеют самый высокий рейтинг доверия среди населения. В то же время три ветви власти — правительство, парламент и судебная система — всегда уступали по этому показателю, включая президента и премьер-министра. Сегодня эти показатели ещё ниже: рейтинг парламента, например, никогда не был таким низким за последние десять лет.
Понятно, что правящая партия и лично премьер-министр борются за свои рейтинги не через эффективную работу и достижение результатов, а через дискредитацию других. Государственные органы власти воспринимают национальные, государственные и общественные институты не как партнёров или фундаментальные элементы государственности, а как конкурентов или даже противников. В частности, Церковь и армия воспринимаются как соперники, а в худшем случае — как враги. Поэтому начинается работа по снижению их рейтинга через клевету, информационные атаки.
VERELQ: То есть борьба ведется за дискредитацию Церкви, а не за повышение собственной популярности?
Артур Атанесян: Да, это явление называется в социологии и политологии "негативной идентичностью": вместо того чтобы работать над собой и повышать свой авторитет, ты стремишься понизить авторитет других. И это, к сожалению, не ново. Начиная с 1918 года наши элиты так и не поняли, что, оказавшись у власти, они уже не оппозиция, а официальная государственная власть, которая должна заботиться обо всём обществе, а не только о своих узкопартийных интересах.
Поэтому становится понятно, почему борьба велась против армии — через дискредитацию её авторитетов. Параллельно активизировалась информационная атака против представителей Церкви. Пока речь не идёт о борьбе с Церковью как институтом, но уже звучат намёки, например, о том, что Церковь якобы освобождена от налогов. Хотя на деле ещё не ясно, кто кому что должен. Одновременно ведётся атака на конкретных представителей Армянской Апостольской Церкви, в том числе на католикоса.
Конечно, никто не безгрешен. Но когда недостатки не преодолеваются внутри системы, а выносятся на публику, это напоминает политику Горбачёва, который, не решая проблем, лишь озвучивал их, тем самым разрушая систему. То же самое делает сегодня премьер-министр. Он до сих пор не осознал, что больше не лидер оппозиции, а глава всего государства. А Церковь — это структура, принадлежащая всему обществу и нации. Воспринимать её как оппонента он не имеет права даже с точки зрения структуры власти.
Кроме того, он "выносит сор из избы", действуя в ущерб государственным интересам. Ведь и у муфтиев в соседних странах наверняка есть в биографии эпизоды, которые они не хотели бы афишировать. Но там это не делают, и это правильно. У нас же чрезмерная вовлечённость в коммуникации приводит к тому, что угрозы исходят от самих представителей власти. Это напоминает ситуацию, когда змея жалит собственный хвост. Именно это и делает премьер-министр.
VERELQ: Но если слушать представителей власти и их сторонников, они утверждают, что первой вмешалась Церковь. Она потребовала отставки премьер-министра и руководства страны. Теперь, мол, ей отвечают тем же. Раньше Церковь говорила о необходимости отделения власти от государства, теперь власти отделяют руководство от Церкви.
Артур Атанесян: Этот вопрос значительно глубже. Роль Церкви в политике — это не сугубо армянская тема. Это глобальная, фундаментальная проблема. Плохо, что наши представители власти решили, будто они в состоянии решить её, не имея необходимых знаний и опыта. Им нужно было бы активно взаимодействовать с представителями других религиозных институций — католической церкви, исламского мира — и тогда бы они поняли, что любая фундаментальная Церковь всегда была частью политики.
Церковь не просто участник, но и субъект политики. Достаточно вспомнить Ватикан. В исламе религия с самого начала имела политический характер, ведь толкование Корана всегда происходило в контексте политических интересов. Религиозные лидеры — это и есть политические лидеры, потому что политика — это искусство жить вместе, как писал Платон.
Поэтому Церковь имеет право говорить о политике, влиять на политику, быть её частью. Секуляризация означает отделение Церкви от государства, но не от политики. Государство и политика — не одно и то же. Церковь не является частью государственных органов, но остаётся полноправным политическим субъектом. Это написано в любом учебнике по политологии.
Когда представители Церкви сегодня заявляют, что они не занимались и не собираются заниматься политикой — это неправильно. Наоборот, они занимались, занимаются и должны продолжать это делать. И должны делать это с уверенностью в своём праве. Это не означает участие в структуре власти, но означает право участвовать в политике. Тем более — когда представители власти делают это плохо.
VERELQ: К чему может привести это противостояние? Впереди выборы, можно ожидать ещё большего обострения. Церковь остаётся одним из немногих институтов, неподконтрольных власти.
Артур Атанесян: Я бы хотел, чтобы в самой Церкви нашлись мудрые и грамотные люди — а их там немало, больше, чем в Национальном собрании, — которые провели бы внутреннюю ревизию. Тихо, не вынося сор из избы. Чтобы были выявлены слабые места, и на первый план выведены сильные стороны. Потому что на Церковь действительно нападают, и ответить нужно профессионально, спокойно, в координации с учёными и здоровыми силами общества.
Церкви нужно самой устранить потенциально уязвимые места, показать новых, достойных представителей, а не делать ставку только на одного-двух человек. Это стратегически неверно.
Что касается власти, она, по всей видимости, продолжит расшатывать систему. Поскольку не способна повышать собственный рейтинг через реальные достижения, она будет стараться понижать рейтинг других через чёрный пиар и пропаганду. К этому нужно быть готовыми.
