В российской внешней торговле на долю Ирана приходится не более 1%, но иранский рынок очень важен для России, поскольку туда поставляется не сырье, а промышленные товары. Об этом заявила заведующая сектором Ирана Центра изучения Ближнего и Среднего Востока ИВ РАН Нина Мамедова.
В ходе визита Хасана Рухани в Москву может быть подписано соглашение о создании зоны свободной торговли между Ираном и странами ЕАЭС. Заключение такого договора, безусловно, выгодно и Ирану, и России, но процесс его реализации сопряжен с большими техническими сложностями. «У нас все-таки общих границ нет, Каспий – это еще не граница», - пояснила Нина Мамедова, передает ridus.ru.
По ее словам, ускорить процесс может влияние каких-то внешних факторов. В частности, дело пойдет быстрее, если Европа вдруг начнет перекрывать России доступ к своим рынкам. "Исключить подобное развитие событий в текущей геополитической ситуации, наверное, тоже нельзя", - сказала она.
Создание зоны свободной торговли ЕАЭС и Ирана и транспортного коридора на Кавказе будет способствовать не только развитию торгово-экономических связей, но и стабилизации политической ситуации в регионе, сделает менее напряженными отношения между Ираном, Азербайджаном и Арменией, считает эксперт.
Чрезвычайный и Полномочный Посол Исламской Республики Иран в РФ Мехди Санаи отметил, что в экономическом сотрудничестве двух стран наблюдается прирост. "И пусть, может быть, он не очень большой, но на сегодня с большинством других государств у России фиксируется отрицательная внешнеторговая динамика. Тогда как уровень товарооборота между Россией и Ираном за прошлый год увеличился на 80%. И важно, чтобы подобные темпы роста сохранились", передает его слова vestifinance.ru.
Тогда в течение ближайших трех лет, возможно, на его взгляд, удастся выйти и на более высокие цифры, скажем, до $10 млрд.
При том, что пока дополнительным вызовом для двусторонних контактов остается воздействие третьей стороны, вследствие чего, в частности, усложняется проблематика финансирования проектов, дипломатично сформулировал посол. И при этом он воздержался от прояснения вопроса о том, разморозили ли западные банки иранские активы, которые, по некоторым оценкам, превышают $100 млрд.
