В условиях геополитических изменений и сворачивания деятельности американских консультационных структур в Армении открываются новые перспективы для формирования независимой энергетической политики. Как эта трансформация повлияет на будущее армянской энергетики? Какие приоритеты должна определить страна в этой критически важной сфере? На эти и другие вопросы в эксклюзивном интервью VERELQ отвечает один из ведущих экспертов в области энергетики Ара Марджанян.
На фото: Ара Марджанян
VERELQ: Господин Марджанян, скажите, пожалуйста, мы сейчас наблюдаем довольно интересные вещи в армянской энергетике. Те компании, которые существовали, которые давали армянскому правительству определенные советы, я имею в виду USAID, которые работали в этой сфере, разрабатывали энергетическую стратегию и так далее, и тому подобное. Их сейчас фактически нет. В целом США сворачивает работу USAID в данном случае. Это как-то повлияет на дальнейшую политику в энергетической отрасли Армении? И вообще, в целом, если США кардинально пересматривает свою вовлеченность в разные проекты во всем мире, и с учетом армянских ожиданий в этом вопросе, что будет с армянской энергетикой? Как она будет развиваться? Какие-то корректировки нужны?
Ара Марджанян: Думаю, да, ситуация уникальная, можно сказать, беспрецедентная. Но позвольте пару слов в качестве предисловия. На протяжении двух десятилетий и более энергетическая стратегия Армении и вообще планы развития энергосистемы Армении вырабатывались с помощью грантов, получаемых в основном через USAID. Это совершенно уникальная ситуация, не имеющая аналогов, можно сказать, на постсоветском пространстве, возможно, за исключением Грузии.
Теперь, благодаря второй победе Трампа на президентских выборах, эта ситуация пришла к своему логическому завершению. Для Армении здесь, мне кажется, надо подчеркнуть два урока.
Во-первых, нельзя не оценивать помощь USAID, особенно в начале 90-х годов, в помощи развития армянской энергетики. Тогда с помощью USAID были выполнены несколько очень важных для Армении задач и проектов. Допустим, была покрыта задолженность Армении по туркменскому газу. Были организованы экстренные поставки продуктов нефтепереработки, дизельного топлива и так далее.
Во-вторых, существенная помощь USAID была в подготовке кадров, передаче инструментов моделирования энергосистем, техническая помощь и многое другое. С этой точки зрения помощь через каналы USAID армянской энергетике, особенно я подчеркиваю, в ранние 90-е и начале нулевых годов, была просто жизненно необходима для Армении.
Однако в середине нулевых годов мы видим все более политизированный подход к развитию энергетики со стороны проектов USAID. Самым важным и не очень благоприятным для Армении является принятие так называемой стратегии развития с наименьшей стоимостью для армянской энергетики.
Это привело к потере стратегичности видения энергосистемы в долгой перспективе, к принятию целого ряда неверных решений, а самое главное, к замораживанию и намеренному депрессивному развитию целых отраслей. Например, гидроэнергетики в Армении или развитие высоковольтных связей с Грузией и Ираном.
Мне доводилось сейчас встречать в армянской прессе обвинение текущего правительства в том, что именно они торпедируют строительство высоковольтной электролинии с Грузией. Это не так. Это происходило с 2005 года практически при всех наших президентах и администрациях. Это как раз являлась целенаправленная геополитика в регионе по изолированию Армении от развития региональной энергоструктуры.
К сожалению, Грузия следовала в фарватере этой позиции и на предложение армянской стороны построить новую высоковольтную линию с Грузией было решено совершенно другое. Был построен энергомост, так называемый, энергомост Турция-Грузия-Азербайджан, который полностью обходил Армению. И, кстати, из-за нехватки генерирующих мощностей оказался бизнес-фиаско. Этот энергомост, хотя и построен, однако совершенно не вышел на свои проектные мощности.
Теперь, сложившаяся ситуация, как я сказал, для Армении уникальна. Мне кажется, здесь для Армении есть шанс наконец-таки приступить собственными силами к разработке энергетической стратегии своей страны. Разрабатывать действительно оптимальные и системные направления развития энергосистемы республики, не оглядываясь на подсказки или прямое давление третьих стран.
Здесь, к сожалению, Армения допустила целый ряд неверных административных решений, упразднив Министерство энергетики, растеряв институциональную память в этой области, потеряв наработки и просто потеряв ценные кадры. Здесь Армении, мне кажется, предстоит срочно восстановить свои возможности, иметь выделенный государственный орган, который мог бы ставить общесистемные, я подчеркиваю, общесистемные, а не узконаправленные задачи для развития армянской энергосистемы и мониторить их выполнение, следить за качественными и количественными показателями в течение десятилетий, превышающих электоральные циклы той или иной правящей партии или группы лет.
VERELQ: В связи с этим, так как USAID нет, и этого влияния нет, или этой экспертной помощи нет, стоит ли Армении, если она самостоятельно будет решать всякие, многие вопросы, стоит ли ей отходить от этих мыслей или пересматривать ранее принятые хотя бы устно какие-то заявления, ранее сделанные заявления относительно того, что Армении нужна модульная атомная электростанция и желательно на базе западных технологий?
Ара Марджанян: Безусловно, Армения сейчас стоит перед острой необходимостью осмыслить ситуацию и принять целый ряд важных решений. А самое главное застолбить абсолютно приоритетные для Армении задачи на ближайшие десятилетия. Это строительство нового энергоблока армянской атомной станции с использованием технологии ВВР мощностью не менее 1200 мегаватт. Это освоение гидротехнического потенциала русла реки Дебед, это строительство Мегринской и Шноховских ГЭС на реке Аракс, это строительство высоковольтной линии связи с Грузией и с Ираном.
Эти задачи являются абсолютными приоритетами армянской энергетики. Все разговоры о том, что они сложны, трудновыполнимы и так далее совершенно никого не волнуют. И долгое их выполнение или обсуждение... Все эти проекты у нас на слуху как минимум лет по 25, если не больше. Так что это просто отговорка ленивого и глупого. Это не может быть оправданием того, что указанные проекты не выполнены.
К ним я бы еще присовокупил строительство гидроаккумуляционной станции в Армении. Первые такие проекты были разработаны еще в Армянской ССР в 1987 году. Потом не раз эти проекты обновлялись. Последний раз с помощью программы Мирового банка обновление этого проекта. Так что вот эти перечисленные проекты и составляют абсолютный приоритет развития энергетики в Армении.
VERELQ: То есть в любом случае должно быть сотрудничество с Россией?
Ара Марджанян: Да, я так понимаю. Думаю, да, это самое правильное решение со многих точек зрения. Хочу напомнить, что на сегодняшний день, 2025 год, три четверти всех работающих реакторов в мире — это реакторы, именно изготовленные по технологии ВВР. На сегодняшний день более трех четверти всех строящихся реакторов, это также реакторы технологии ВВР.
Так что с этой точки зрения, грубо говоря, просто с инженерной точки зрения, у Армении просто нет иного выбора. И Армения не должна тут изобретать велосипед, а атомная энергетика – это не та отрасль, которую можно рассматривать как испытательный полигон для непроверенных, непродуманных или сырых решений. Так что с этой точки зрения реакторы ВВР, мне кажется, безусловный приоритет для нового блока.
Обратите внимание, я говорю про технологии ВВР, потому что по этой технологии не только Россия выпускала реакторы, есть французские реакторы, есть американские реакторы. Но опять-таки, учитывая долгий опыт успешного сотрудничества с Росатомом, долгий опыт эксплуатации, причем успешной эксплуатации реакторов именно российского изготовления по технологии ВВР, Росатом и сопредельные организации являются кандидатами номер один для Армении, с моей точки зрения.
