Какие подходы у России к переговорному процессу Армении и Азербайджана и зачем она хочет, чтобы переговоры прошли в Москве? Хочет ли Россия уйти из Армении и в целом из региона Южного Кавказа на фоне конфликта на Украине?
На эти и другие вопросы ИАЦ VERELQ в кулуарах Клуба Горчакова ответил к.ист.н., профессор-исследователь НИУ ВШЭ, ведущий научный сотрудник ИМЭМО имени Е.М. Примакова РАН Дмитрий Тренин.
Российский МИД предложил провести встречу министров иностранных дел Армении, Азербайджана и России в Москве «для обсуждения путей выполнения договоренностей на высшем уровне, включая тему согласования мирного договора, с последующим выходом на российско-азербайджано-армянский саммит в Москве для подписания упомянутого документа». Но встаёт вопрос — зачем России добиваться подписания у себя мирного соглашения, которое будет основано на результатах переговоров под эгидой Запада, целью которого было выдавливание России из Армении и в целом из региона Южного Кавказа? Или Россия будет по-прежнему продвигать тот план урегулирования, о котором президент России Владимир Путин говорил осенью прошлого года на Валдайском клубе (оставить на будущее вопрос статуса Арцаха), но который Баку назвал неприемлемым для себя?
Я думаю, что Россия, если, конечно, брать негативную сторону, не хотела бы, чтобы Запад полностью монополизировал переговорный процесс, и чтобы финальная точка была поставлена где-то на западной площадке. Поэтому Россия не возражает в принципе против участия Запада в поисках мира на Южном Кавказе, но хотела бы, чтобы у неё был некоторый приоритет. Я думаю, что вот это неофициальная позиция, но мне так представляется.
Российские представители достаточно реалистичны, понимая, что монополизировать переговорный процесс России не удастся. Нужно будет искать какой-то баланс, но хотелось бы, чтобы в рамках этого баланса Россия тем не менее пользовалась бы определённым приоритетом. Всё-таки это гораздо ближе географически к России, и она долгое время лидировала в этом процессе. Кстати говоря, в рамках Минской группы Россия довольно неплохо сотрудничала в своё время с западными странами, поэтому здесь таких явных противоречий, которые были в других местах между Западом и Россией, традиционно не было. Так что здесь больше вопрос приоритета, чем каких-то конкретных позиций.
Что касается самого урегулирования, контуров, условий урегулирования, то, честно говоря, наверное, сегодня нужно быть довольно глубоко погружённым во все эти реалии, чтобы как-то всерьёз об этом говорить. Я, честно говоря, многих деталей не знаю и не хотел бы здесь фантазировать.
А Россия вообще заинтересована в том, чтобы остаться на Южном Кавказе, в Армении? Иногда складывается ощущение, что, учитывая конфликт на Украине с Западом, Россия не против уйти из Армении и в целом из региона, с учётом ограниченности ресурсов?
Тут есть несколько вещей. Во-первых, что значит остаться в регионе, что значит уйти из региона? Ясно, что Россия давно не рассматривает Южный Кавказ как эксклюзивную сферу своих интересов и тем более как сферу своего влияния. Я думаю, что и Армению, даже несмотря на её членство в ОДКБ, Евразийском экономическом союзе Россия не рассматривает как часть сферы своего влияния. Хотя даже само такое понятие присутствует в западной прессе о России, внутри России оно не используется. Мы не говорим о нашей сфере влияния, мы говорим о сферах интересов.
Теперь касательно сферы интересов. Есть некоторые интересы, которые для России действительно важны. Например, я не думаю, что Россия сегодня была бы готова вывести военную базу из Гюмри. Не думаю, что она готова, не думаю, что она ждёт момента, когда это можно сделать. Я не думаю, что Россия хотела бы, чтобы Армения покинула ОДКБ или Евразийский экономический союз.
У России за последние полтора года появилась совершенно новая сфера интересов. Ну, называйте это параллельным импортом, называйте это обходом санкций, называйте, как хотите, но Армения стала одним из новых окон в мир, которые Россия использует. И тут уже это реальная помощь, если хотите. То есть то, что Россия может получить через Армению — это здорово. Раньше Советский Союз многое получал через Финляндию. Армения не единственная страна в этом ряду, но это одна из стран, которая оказывает России в этом смысле помощь.
Это важно для России? Важно, безусловно. Я бы сказал, что практически это имеет большее сегодня значение, чем нахождение военной базы России. Это не значит, что база не нужна, но вот сегодня "дорога ложка к обеду". Именно эта вот ложка армянская помогает России с этим обедом в условиях санкций.
Я не думаю что Россия совершенно не заинтересована в отношениях с Азербайджаном, несмотря на то, что Азербайджан фактически является союзником Турции, и связка Баку-Анкара является для России серьезным ограничителем в ее геополитике на Южном Кавказе. Это признается, что это ограничительно, но в то же время Азербайджан — страна, через территорию которой пролегает сухопутный маршрут в рамках этого коридора Север-Юг, который сегодня в условиях санкций стал для России особенно актуальным. И поэтому в Дагестане, несмотря на протесты дагестанских граждан, собираются поставить памятник Гейдару Алиевичу Алиеву. Это, как вы понимаете, довольно серьезный индикатор того, насколько Азербайджан важен. То есть Россия готова пойти на некоторые трения в очень сложном регионе для того, чтобы символически укрепить отношения с Баку. В то же время Россия недовольна, конечно, действиями и Баку, и Еревана по целому ряду вопросов, но принимает их как данность.
Поэтому положение сложное. У России, вы совершенно правы, сегодня гораздо меньше ресурсов и гораздо меньше свободного времени для того, чтобы заниматься проблемами Южного Кавказа. Уходить оттуда она по доброй воле не собирается. Монополизировать ситуацию она не в состоянии и не будет, и ресурсов на то, чтобы перебить конкурентов у неё тоже нет. Если бы были, она их тоже не стала бы тратить в этом регионе. Ну, вот она балансирует для того, чтобы сохранить наиболее важные для себя интересы - символические и долгосрочные, такие как та же самая военная база или членство Армении в этих организациях. И конкретные сегодняшние ситуации, это два, если хотите, геоэкономических коридора — один, пролегающий через ереванский аэропорт, другой, пролегающий через территорию Азербайджана.
Айк Халатян
