На фоне усиливающихся трений между Арменией и Россией, Ереван пытается искать новых партнеров в сфере безопасности, называя это диверсификацией контактов в отрасли обороны, что в Москве рассматривается как смена союзника. Помимо Индии, с которой Армения еще с 2022 года активно усиливает оборонное сотрудничество, закупая у Дели вооружения в большом количестве, Ереван начал расширять контакты также с Парижем, заключая с ним контракты на приобретение систем ПВО. А французские военные инструкторы, согласно условиям соглашения, помогут армянской армии совершенствовать тактику боя, в том числе военных действий в горах.
Насколько беспокоит Москву усиление кооперации Еревана с Парижем в военной сфере? Поможет ли Армении западное оружие в решении ее проблем с безопасностью? Уходит ли Россия из региона Южного Кавказа, как об этом часто заявляют прозападные эксперты и политики? На эти и другие вопросы VERELQ ответил профессор-исследователь НИУ Высшей школы экономики, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, член РСМД Дмитрий Тренин.
Г-н Тренин на фоне усиливающихся трений в армяно-российских отношениях Ереван взял курс на углубление отношений с Западом, в том числе в сфере безопасности. Скажите, пожалуйста, усиление кооперации с Западом способно решить или хотя бы облегчить проблемы с безопасностью, с которыми Армения сталкивается?
Прежде всего это дело армянского народа и армянских властей. Это они вправе принимать решения по тем вопросам, которые сочтут нужными. Если говорить о внешней оценке, то, по-моему, это не приведет к тому, что кто-то со стороны возьмет на себя роль гаранта безопасности Армении. Франция, конечно, с удовольствием будет поставлять вооружение, другие военные материалы. Франция - один из крупнейших экспортеров такой военной продукции на мировом рынке, но Париж не будет обеспечивать внешнюю безопасность Армении. У меня также есть большие сомнения на счет США. В принципе для Соединенных Штатов имеет определённый смысл отдаление Армении от России, как часть общей американской стратегии на вытеснение России из государств, которые раньше входили в состав СССР и Российской империи.
Но брать на себя ответственность американцы тоже не будут, вы посмотрите с какими проблемами США сейчас сталкиваются на Ближнем Востоке. В целом эти сюжеты для них во много-много раз важнее, чем ситуация на Южном Кавказе. Большого смысла нет имеет также говорить об Иране и Индии в этом смысле. Но Иран в большей степени заинтересован, поскольку все-таки страна – не кавказская, но граничащая с кавказским регионом. У Ирана есть свои интересы в Армении, Иран может свои интересы продвигать, действуя самостоятельно, применяя в том числе политические и силовые инструменты. Для Индии это довольно далёкая позиция. В принципе Индия сейчас расширяет сферу своей активной внешней политики, это часть общего подъёма Индии на уровень великой мировой державы. Это длинный и относительно долгий путь, но Дели по нему идет, что на мой взгляд оправдано. Но Индия не будет защищать Армению.
В связи с этим, повторяюсь, это решение армянского народа, армянского парламента, но я в стороны глядя не вижу возможности для того, чтобы получить внешнего гаранта безопасности Армении.
Поможет ли Армении западное оружие в решении ее проблем с безопасностью с учетом специфики кавказского региона?
Я не специалист по военно-техническим вопросам, поэтому дать экспертную оценку касательно характеристик этим вооружениям, не могу. Но в целом, нужно учитывать, какие конкретные системы страна закупает, какие задачи они решают. И нельзя ставить вопрос так – французская система лучше или русская? Более того, разные системы по-разному себя проявляют в условиях военных действий. Вот сейчас на украинском театре военных действий многие системы проходят реальную проверку в бою. У каких-то систем, которые считались хорошими, проявляются очевидные недостатки. Они исправляются, их пытаются как-то компенсировать различными приспособлениями. Поэтому одно дело, когда испытания того или иного оружия были проведены в условиях полигонов, совершенно другое – в реальном бою.
Также нужно иметь в виду против какого противника предназначена та или иная система оружия. В случае Армении противником является Азербайджан, исходя из этого нужно учитывать какие системы вооружения закупать у Франции и Индии, и как они могли бы себя проявить в условиях столкновения с Азербайджаном. Как они будут взаимодействовать с российскими системами, которые стоят на вооружении у Армении. То есть тут очень много вопросов. Потом сам театр военных действий на Южном Кавказе сильно отличается от других театров. Тут горы, там в Украине степи.
Г-н Тренин, количество активных конфликтов в мире растет. Старые конфликты, кажущиеся замороженными, размораживаются и переходят в военную фазу – Украина, Карабах, Сирия, Газа и пр. Они как-то взаимосвязаны или у каждого из них своя внутренняя динамика, не связанная друг с другом ничем?
На мой взгляд, эти конфликты с одним очень важным обстоятельством. Его называют по-разному. Кто-то называет его сменой миропорядка. Это в России в основном. В Америке это называют соперничеством великих держав. В России ввели на мой взгляд удачное выражение в оборот – осыпание миропорядка. Тот миропорядок, который после «Холодной войны» поддерживался неоспоримым американским доминированием – впервые в истории человечества одна страна не только единолично доминировала в мире, но и никто не бросал вызов этому доминированию – сейчас рассыпается. Период, когда Россия отходила от шока развала СССР, Китай занимался экономикой и Индия только-только поднималась, закончился. Целый ряд стран стал проводить самостоятельную внешнюю политику, которая в разных форматах и в разной степени интенсивности сталкивается с американской гегемонией.
Но вот российский пример наиболее яркий – это прямое столкновение американской гегемонии и российских интересов восстановления великой державы. Ситуация с Китаем немного другая - в меньшей степени геополитика, хотя она тоже присутствует, но в большей степени экономика и технологии. Хотя и там есть геополитика в Южно-Китайском море, в Тайване и так далее. То же столкновение, но пока не такое прямое и не такое насильственное, как это происходит между США и Россией. То же самое на Ближнем Востоке. США, став гегемоном, не смогли выстроить систему, которая была приемлемой для крупных и не очень крупных стран. После установления гегемонии они посчитали, что этого достаточно и дальше мир идет к глобализации и экономический интерес перешибет геополитический, национальный и так далее. Этого не произошло, и сейчас мы получаем результат того, что ослабление гегемона ведет к расконсервации конфликтов. Точно также ослабление влияния Москвы в пределах еще существовавшего СССР привело к конфликтам в Карабахе, Приднестровье, Грузии и странах Центральной Азии.
В связи с этим я думаю, что в будущем конфликтов будет больше, поскольку гегемон слабеет. Я не думаю, что американцам удастся перейти в такое стратегическое, глобальное контрнаступление, победить Россию, тем более Россию с Китаем и остальные страны, такие, как Турция и Иран, которые свой голос поднимают. Не думаю, что американцам удастся заправить свою гегемонию. Очевидно, что нет. Это означает, что конфликтов будет больше и они будут в самых разных регионах мира развиваться и выходить на поверхность.
Россия уходит из Южного Кавказа, армяно-российские отношения будут прежними или нет?
Ответ на второй вопрос – нет. Армяно-российские отношения прежними не будут. Что касается первого вопроса, то я думаю, что Россия не уходит из Южного Кавказа, меняют конфигурации ее присутствия. Скажем так миротворческая операция, которая была развернута (в Нагорном Карабахе - ред.) в 2020 году очевидно утратила своё значение в ее первоначальном варианте. Какая-то определенная функция там продолжает выполняться, но это на мой взгляд не на большой отрезок времени. Что касается судьбы российской военной базы на территории Армении, членства Армении в ОДКБ – это вопрос к армянскому народу и армянскому правительству. Россия ведет себя, на мой взгляд, довольно спокойно. Я имею в виду российские власти, а не то, что вы можете видеть и слышать в телевизионных передачах.
Думаю, Москва исходит из того, что после того, как эмоции схлынут, армянское руководство трезво оценит ситуацию, отношения продолжатся в несколько переформатированном виде. Будет меньше теплоты в них, больше прагматизма, наверное, но замену России Армения вряд ли может найти. Может быть, наверное, поставлена задача выдавить Россию, но может ли она быть реализована, и как в таком случае Россия поведет себя, сказать не могу, тут могут быть самые разные сценарии и варианты. Россия не может потерять интерес к региону, который имеет для нее значение в геополитическом, отчасти экономическом, гуманитарном планах. На территории России проживает большая армянская диаспора, с ней будет считаться любое российское руководство.
Диаспора не хочет, чтобы Россия была вытеснена из Армении, не хочет, чтобы Россия прекратила отношения с Арменией и так далее. На мой взгляд, диаспора один из факторов, который нельзя не учитывать, причем в плане сохранения российского интереса и какого-то российского присутствия в регионе.
Я еще раз говорю, можно многие вещи переформатировать, по-разному посмотреть на значение и предназначение российской военной базы в Армении. Когда-то она была создана против Турции. Есть смысл держать эту базу против Турции или нет? Это вопрос, который российское военное руководство должно обсуждать и решать. Но в целом это символ российского военного присутствия, и Россия, на мой взгляд, по доброй воле уходить из Армении, выводить капитал и закрывать производства, которые российский бизнес построил, не собирается. Таких планов у российского руководства нет, если армянское руководство пойдет на обострение, тут могут быть самые разные варианты развития ситуации. Я надеюсь, что до этого не дойдет, ибо это не в интересах ни российского, ни армянского народов. Эмоции сейчас высоки, они сейчас зашкаливают, многое говорится и думается, но это пройдет и время лечит.
