Турция реально отказалась от своих планов по т.н. «Зангезурскому коридору» через территорию Армении? С чем связаны заявления Эрдогана про «Зангезурский коридор» через Иран? Какая сейчас у Турции позиция по конфликту в Секторе Газа? И пойдет ли Эрдоган на новый разрыв отношений с Израилем?
На эти и другие вопросы ИАЦ VERELQ ответил советник директора Института востоковедения НАН Армении, академик, тюрколог Рубен Сафрастян.
Президент Турции Эрдоган заявил, что есть вариант обеспечить связь Азербайджана с Нахиджеваном, т.н. «Зангезурский коридор» через Иран. Турция реально отказалась от своих планов по т.н. «Зангезурскому коридору» через территорию Армении или это какая-то игра с Тегераном?
Она не отказалась. Это первое, что я должен сказать. «Зангезурский коридор» остается важной стратегической целью Турции. И она надеется, получив этот коридор, решить вопрос не только связи с Азербайджаном, но и с тюркоязычными государствами Центральной Азии.
Кроме того, все-таки «Зангезурский коридор» также имеет стратегическое значение у нас в регионе, потому что фактически оставляет только одну возможность для связи Ирана с Европой, и то через Турцию или Азербайджан. Так что это имеет важное значение.
А во-вторых, то, что сейчас происходит в связи с дорогой через Иран, которая должна связать Азербайджан с Нахиджеваном, то в первую очередь речь идет об автомобильной дороге. Железная дорога – это отдаленная перспектива. Автомобильную дорогу, конечно, возможно построить, даже называются сроки, если я не ошибаюсь, это год. Но железная дорога – это очень дорогое удовольствие. Я не думаю, что реально все-таки предполагают Турция, Иран и Азербайджан, что будет возможно построить железную дорогу через Иран. Это миллиардный проект. Так что автомобильную дорогу они, конечно, построят и будут использовать. Но стратегической целью остается «Зангезурский коридор».
Тут надо учитывать то обстоятельство, что железнодорожная ветка, которая должна связать Турцию с Нахиджеваном, она пока не построена. Она только-только начинается. Там идут предварительные проекты. Проект, по всей видимости, еще даже не готов. Это довольно долго продлится. Это тоже довольно дорогостоящий проект. Но это все-таки более реальный проект.
И, конечно, Турция будет стремиться к тому, чтобы не иметь зависимости от Ирана. Вот такая картина. И, как он говорил, еще раз повторив, к концу года Турция надеется получить право использовать «Зангезурский коридор» на экстерриториальных основах.
А вот эти заявления Эрдогана про коридор через Иран, это что, попытка как-то изменить позицию Тегерана в вопросе коридора через Армению? Или какая-то другая цель преследуется, например, диверсификации транспортных маршрутов в Азербайджан?
Конечно, это диверсификация. Тут, по-моему, надо учитывать следующее обстоятельство. Во время заседания двадцатки (G-20) в Дели было заключено соглашение между Индией и арабскими государствами, с тем, чтобы Индия получила выход к Средиземному морю через арабские государства (Объединенные Арабские Эмираты, Саудовскую Аравию, Иорданию) и Израиль. Это, я думаю, довольно важный проект для Индии. Индия – это быстро развивающаяся экономика, огромная экономика, огромная страна. И для нее очень важно получить стратегическую возможность связаться с Европой. Кроме того, Индия, конечно, вступила уже в гонку с Китаем. И вот этот проект, он обходит и Иран, и Турцию. Понятно, что и Турции, и Ирану это не нравится. Поэтому на этой почве возможно какое-то сближение позиций Турции и Ирана, с тем, чтобы они не остались в стороне от таких крупных проектов. Потому что эта автомобильная дорога, которая будет связывать Азербайджан с Нахиджеваном, я думаю, она будет рассматриваться Турцией и Ираном как возможность интегрироваться в какой-то степени в такие более крупные проекты.
Кроме того, конечно, есть железная дорога, которая связывает Турцию с Пакистаном, которая проходит через Иран. Но у этой дороги очень такая серьезная проблема с загруженностью. По-моему, два или три рейса за эти год-полтора, пока это действует. Потому что не загружается эта железная дорога. Вот эти страны — Турция и Иран, они стремятся не остаться в стороне от таких магистральных путей. Какие-то свои возможности расширяют коммуникационные. С этой точки тоже надо рассматривать, я думаю.
Мы видим события в Секторе Газа, конфликт Израиля с ХАМАС. Интересную позицию занимает Турция. С одной стороны, Эрдоган, конечно, поддержал палестинцев, осуждая действия Израиля. Но мы видим, что заявления более сдержанные, чем это было несколько лет назад, когда, например, удары Израиля по палестинцам были намного слабее. Тогда он выступал с более жесткими заявлениями. Какая сейчас у Турции позиция в этом конфликте? И пойдет ли Эрдоган на новый разрыв отношений с Израилем?
Я думаю, нет. Во-первых, на этот раз Турция решает свои собственные проблемы. Под шумок, так сказать. Она будет усиливать свое влияние, свое присутствие в приграничной зоне Ирака и Сирии. Об этом уже открыто говорят в Турции. Фактически турецкие вооруженные силы находятся на территории Ирака. Закрывают границу. Сейчас Турция, по-моему, решит следующий вопрос. Часть территории на границе между Турцией и Сирией пока что не занята турецкими войсками. Большая часть турецко-сирийской границы, примерно 30 километров вглубь территории Сирии занята турецкими войсками. Но вот часть остается. Турция, я думаю, в ближайшие дни начнет операцию по оккупации и этой оставшейся части территории Сирии в приграничной области. Тем самым она фактически возьмет под свой полный контроль территории Ирака и Сирии, которые прилегают к турецкой границе. Вот эту конкретную задачу решает Турция.
С другой стороны, я не думаю, что Турция имела бы особую заинтересованность в том, чтобы портить свои отношения с Израилем. Конечно, отношения уже после всего того, чем это сейчас закончится, уже не будут такими, какими они могли быть до этой войны между Израилем и ХАМАС. Но Турция не будет, конечно, портить отношения окончательно с Израилем. Оставит возможность, чтобы они улучшились.
И третье. Турция сейчас решает вопрос усиления, укрепления своих позиций в исламском мире. Поэтому ей просто необходимо выступать время от времени с такими антиизраильскими заявлениями, проарабскими, прохамасовскими заявлениями. Это тоже понятно.
Четвертое. Мне представляется, что Турция будет стараться на какой-то стадии этого кризиса сыграть роль посредника. Поэтому она будет избегать таких резких движений то ли в пользу ХАМАС, то ли в пользу Израиля. Это важно для Турции — стать посредником. Потому что все-таки мы видим, что в последние годы стремление стать посредником является составной частью дипломатии Эрдогана. Это рассматривается им в качестве возможности усилить авторитет Турции в мире. Поэтому Турция будет вести более-менее такую политику, которая даст возможность в будущем стать посредником. Сейчас пока говорить о посредничестве рано, но когда этот конфликт перейдет в более управляемый характер, тогда уже посредничество станет реальностью. Турция будет стремиться стать посредником и, на мой взгляд, у нее есть хорошие возможности для этого. Поэтому она будет сохранять свою потенциальную возможность стать посредником. А это предполагает более уравновешенную позицию в этом вопросе, в этом конфликте.
Айк Халатян
