Введение российских миротворцев в Нагорный Карабах спасло непризнанную республику от полного разгрома, однако не избавило регион от возможности обострения ситуации, так как победа в Карабахе и укрепление позиций Анкары в Закавказье только усилили ее неоосманские амбиции. Такое мнение в интервью EADaily выразил старший научный сотрудник Института востоковедения РАН историк-арабист Михаил Рощин, который провел в Степанакерте несколько самых ожесточенных недель этой войны.

«Последствия подписания соглашения о мире для армянской стороны, как вы понимаете, печальные, но могли быть еще хуже. Она была менее вооружена и менее готова к этой войне. Я смотрел, как развивались события на линии фронта, и, как я понимаю, на севере были сосредоточены главные карабахские укрепления, там удалось сдержать натиск противника. Мартуни и Мартакерт устояли, но, видимо с помощью спецназа и сирийских боевиков, азербайджанским силам удалось продвинуться в горах на южном направлении и выйти в сторону Шуши. Конечно, в этом плане обстановка была крайне неблагоприятной и действительно под ударом оказалась столица Нагорного Карабаха — Степанакерт. Существовала большая вероятность, что он падет в течение ближайшего времени вслед за Шуши. Конечно, подписание соглашения было неизбежным. По крайней мере, этим удалось спасти определенную часть армянского Карабаха. Конечно, существуют проблемы с Кельбаджарским районом, люди уходят, жгут дома, ситуация трагическая», — сказал Рощин.

Изначально, по его словам, Армения и Арцах находились в уязвимом положении в этой войне. «Армения в регионе представляет из себя анклав. Из всех соседствующих с Арменией государств только Иран был настроен к ней дружественно. Мы знаем, что и с Грузией у Армении напряженные отношения, так как де-факто Грузия поддержала Азербайджан. Про Турцию я вообще молчу. Вооружения Азербайджана на голову превосходили армянские, к тому же Азербайджан прибегал к помощи турецких советников, имена которых были опубликованы в прессе. Строго говоря, турецкие уши лезли с самого начала, и это был, наверное, наиболее тяжелый момент и для Армении, и для Карабаха в этой войне. Турки — это потомки тех, кто в свое время организовал армянский геноцид, генетическая память об этом сохранилась, и от этого никуда не деться. На мой взгляд, соглашение было подписано поздно, но хотя бы Степанакерт устоял, значительная часть территории Карабаха сохранилась за армянами, и это важнее всего. На мой взгляд, Баку и Анкара намеревались ликвидировать армянский анклав в Карабахе полностью, но у них этого не получилось», — сказал эксперт.

Он согласен, что в результате этой войны можно говорить об укреплении Турции в регионе. «Турция так или иначе всех потеснила. Главное, что Турция показала, — она становится самостоятельным игроком в разных регионах, в том числе и на Южном Кавказе. До этого и в Сирии, и в Ливии, и в Восточном Средиземноморье она продемонстрировала, что играет самостоятельную роль, которая не зависит ни от позиции НАТО, ни от США. Думаю, что неоосманские амбиции Эрдогана, конечно, после войны в Карабахе окрепли», — заключил Михаил Рощин.

Что касается потенциально возможного прямого столкновения России и Турции в Нагорном Карабахе, учитывая, что никто не может гарантировать отсутствие турецких войск на подконтрольной Азербайджану территории, то, по мнению Рощина, и такого сценария нельзя исключать.

«Это интересный вопрос, и там есть, конечно, некоторые подводные камни. Пока что азербайджанские военные ведут себя дисциплинированно. Военные действия удалось остановить в одночасье, как только было подписано соглашение. Наши миротворцы участвовали в урегулировании разных конфликтов на территории бывшего Союза. Были они и в Южной Осетии, где дело закончилось тем, что грузины начали их обстреливать и спровоцировали войну. Достаточно напряженно все было и в Абхазии, но здесь пока как-то соглашения соблюдаются. Правда, в настоящее время рано делать выводы и прогнозы, мы наблюдаем пока что только развертывание миротворческих сил. Посмотрим, как все это будет дальше воплощаться в жизнь», — отметил Рощин.

Что касается города Шуши, который располагается на господствующей высоте и откуда можно контролировать столицу Арцаха, то его занятие российскими миротворцами, по мнению Рощина, было бы логичным.

«Если говорить конкретно о территории Нагорно-Карабахской Республики, то Шуши — это, конечно, важный город. Возможно, Шуши были той точкой, после которой договоренности о прекращении войны могли быть жизнеспособными. Шуши в стратегическом и в символическом смысле важный город, хоть его население и невелико», — прокомментировал Рощин.

Он согласился, что в отношениях Москвы и Еревана после прихода к власти Никола Пашиняна было не все гладко, но одновременно с тем заметил, что политики приходят и уходят, а люди остаются.

«Если абстрагироваться от того, что там не все было гладко в личных отношениях между Путиным и Пашиняном, то правда заключается в том, что Армения остается одним из немногих наших союзников. И другой вопрос: является ли Азербайджан союзником России? Насколько я знаю, в последнее время он таковым не был. Возможно, Москва хотела показать, что она в состоянии иметь дело с обеими сторонами конфликта и находить какой-то консенсус. Но, будет ли у власти Пашинян или кто-либо еще, контроль над Карабахом в старом виде уже утрачен. Территория Армении крошечная, а экспансионистские замыслы Турции развиваются все дальше и дальше. Азербайджан, скорее всего, действительно удовлетворится нынешним положением вещей. Алиев, думаю, хотел дойти до Шуши, неудивительно, что когда взяли Шуши, в Азербайджане начался всеобщий праздник», — сказал Рощин.

Он затруднился прогнозировать, является ли эта война за Карабах последней.

«Сложно сказать. Я понимаю, что армяне недовольны, но проблема в том, что изменить что-то им крайне тяжело без участия сильного союзника. Однако даже в риторике публикаций в России не было упоминаний того, что Армения — наш союзник. Эту мысль старались тщательно обходить, не выдвигать на первый план. Каждый раз подчеркивалось, что у нас хорошие отношения и с этой стороной, и с той стороной и все вроде бы как нам друзья. Думаю, что сейчас у Армении должна быть одна практическая цель — удержать то, что есть. Не знаю, что получится с Кельбаджарским районом, но, если бы я был армянином, я бы постарался в более серьезном виде удержать Лачинский район. Если его сдать полностью и оставить только дорогу, то ситуация всегда будет зависеть от присутствия миротворческих сил, а если миротворцы уйдут оттуда, то это будет значить полный конец Карабаха. Это самый уязвимый момент этой войны», — подчеркнул эксперт.

Он пояснил, что население Лачинского района могло бы не покидать своих домов, пользуясь тем, что рядом находятся российские миротворцы. Многое, по его мнению, будет зависеть от того, какую стратегию примет армянское руководство и руководство НКР.