В Армении есть дискредитированные партии, есть остатки былой роскоши дискредитированного гражданского движения, превратившиеся в символы матерщины, есть не обещающая ни настоящего, ни будущего действующая власть. Это повседневная реальность, которая приводит людей в отчаяние. И самое тревожное, если внеочередные выборы состоятся сегодня, какой процент людей примет в них участие? Будем ли мы вправе называть тех, кто в них не участвует, безответственными и безразличными к судьбам страны?

О сегодняшней внутриполитической ситуации рассуждает политолог Степан Даниелян.

По его словам, до 2018 года борьба власть-оппозиция претерпела глубокую деформацию.

"Политическая борьба в Армении велась по одной простой схеме: борьба сторон шла не вокруг идей или курса развития страны, а вокруг смены власти, и главным лозунгом всех конфликтов была «смена власти», смыслом которой являлась борьба за административный ресурс. Основная стратегия оппозиции заключалась критике власти за «грабеж», а следующим шагом было, получив место в парламенте, как результат получить крохи от этого административного ресурса, то есть участвовать в «грабеже». Тема «грабежа» была оговоркой в стиле Фрейда, показавшей, что основная тема политической борьбы материальная", - отмечает Даниелян.

Однако, продолжает Даниелян, в 2008 году эта схема была нарушена, до этого большая масса полностью выведенного из государственных ресурсов политического и экономического бомонда взбунтовалась, изменив правила игры, и подала заявку на полный контроль над государством, и закончилось это "1 мартом".

По его словам, перед Сержем Саргсяном была поставлена задача восстановить правила предыдущей игры, что ему вполне удалось.

"Он освободил арестованных в 2008 году, частично наказав, вернул на «рынок» крупных предпринимателей, остальных назначил государственными послами и т.д., а на следующих выборах ввел в парламент значимых фигур.

Парламент 2013 года был самым разнообразным и разнополым парламентом в истории нашей истории. Этим все приняли правила игры и «признали» действующую власть, что окончательно дискредитировало партии, показав публике порнографию политической жизни Армении во всей ее наготе, где нет принципов, но есть вечные интересы.

На арене политической жизни остались два фронта: правительственный и гражданский.

Главный режиссер Серж Саргсян понял, что считаться с партиями бессмысленно и в парламенте 2017 года появился казначей госресурсов РПА (Республиканская партия Армении), символизирующая олигархат ППА (партия «Процветающая Армения») символ еще не окончательно потухших националистических настроений АРФ Дашнакцутюн и символизирующий набирающий силу гражданский полюс блок ЕЛК. Больше других идей на «рынке» не было.

Не случайно эту ситуацию лучше всего почувствовал (или подсказали специалисты других "планет") нынешний премьер-министр, который, опираясь на тренд гражданской темы, назвал свою партию Гражданским договором. Люди воспринимают процессы трендами: партии умерли, пришли «гражданские»", - уверен Даниелян. 

Что касается сегодняшних реалий, то Даниелян указывает на то, что в Армении есть дискредитированные партии, есть остатки былой роскоши дискредитированного гражданского движения, превратившиеся в символы матерщины, есть не обещающая ни настоящего, ни будущего действующая власть. 

"Это повседневная реальность, которая приводит людей в отчаяние. И самое тревожное, если внеочередные выборы состоятся сегодня, какой процент людей примет в них участие, и будем ли мы вправе называть тех, кто в них не участвует, безответственными и безразличными к судьбам страны?", - задается вопросом политолог.